Неотразим полёт имён,
сердца их ловят, как мишени;
они – названия времён,
эпох утрат и воскрешений.
Обломками случайных стрел
одни тревожат, как занозы.
Казалось – всё что бог хотел,
а оказалось – жизни проза.
Другие целились не в вас
и, пролетая мимо цели,
как опереньем, парой фраз
вас обожгли, едва задели.
И почему-то тот ожог,
такой поверхностный казалось,
запомниться вдруг сердцем смог –
то как оно от боли сжалось.
Мелькают стрелы-имена...
Дождём грибным в начале жизни,
а позже... лишь стрела одна,
как будто ты про них всё вызнал.
(Не зарекайся! – тетивой
дверная звякнет вдруг задвижка
и ты, забыв про опыт свой,
подставишь сердце, как мальчишка).
Стрелою в каждого одно
летит божественное имя...
Свою ль мишень найдёт оно?
как быть со стрелами другими?
Мне предъявляли имена
богинь – «За взятие...» медали
и «За Победу!» ордена –
я понимал: не тем их дали.