Мои страданья преумножив,
Нарушив сон мой и покой,
Неосторожною рукой
Сорвал с груди тугую кожу
И с обнаженною душой
В холодный, серый и большой
Остервенелый Петербург
Меня забросил демиург.
Слепой рассерженный поток
Меня по Невскому волок,
Из труб джазмены выдували звуки,
Стонала флейта у метро,
И лезли в самое нутро
Протянутые нищих руки.
Меня людской водоворот
Втянул в подземный переход.
Кому, не знаю, это было надо?
В дыму заморских сигарет
С витрин, плакатов и газет
Смеялись надо мною слуги ада.
Стонало сердце от тоски,
Давили улицы тиски,
Кричали чьи-то краски многоцветьем,
И этот город мой большой –
Такой знакомый и чужой
Не потрясал своим великолепьем.
И вот рассеялась толпа.
Я у подножия столпа,
Где на кресте луна седая скорбно зрела.
Атланты держат небосвод.
Здесь я узнала наперед,
Когда-то они бросят это дело.
И рухнет спелая луна,
И смоет невская волна
Все то, с чем я смириться не сумела.
1993