Утро
Этот дом я купил по дешевой цене.
Из камня построен он вдали, на холме.
На вид очень строг, но прекрасен собой.
Как странно. Охвачен его дух новизной.
Риелтор сказал: «Я обязан вам сообщить.
Вы девятый по счету, кто будет в нем жить.
Этот дом повидал много разных людей.
Но робки были все после лунных ночей.
Причину продаж узнать я не смог.
Цена каждый раз понижалась на вздох».
- Простите, я обязан вас перебить.
Байками страшными меня с ног не сбить.
Я уверен в покупке более чем.
Я решился теперь, так скажите. Зачем?
Рассказами этими мой мусорить слух.
Риелтор плечами пожал и потух.
Он выдал бумаги на дом и ключи.
Так мной распечатан был замок тишины,
Распахнуты окна на всех этажах,
И блеск восхищения отражен на словах.
Я долго искал, но нет паутин.
И краска свежа у старинных картин.
Ни пыли, ни грязи, ни пятен тоски.
Не ходят в прихожей лишь только часы.
В классической ноте меня встретил подвал.
Чердак же, напротив, похож был на зал.
Набегавшись вдоволь, в уютной тиши
Решил провести ночь вдали от семьи.
Ночь
«Эдгар, разве мог ты забыть меня?»
Сквозь сон мне послышались чьи-то слова.
И с силою что-то сдавило мне грудь.
«Так знай же, мой Эдгар, я все еще тут.»
И снова сознание окутано мраком.
Мне свет от Луны зачарованным братом
Казался теперь, а дыхание сестрой.
Лишь сделаю выдох, она зовет за собой.
Из комнаты прочь, шаг за шагом к двери,
Но болью мешают идти мне шипы.
За угол пижамы держит комод,
И лампы от люстры летят мне в живот.
Кровавым ожогом оставили след.
Свисает веревка, петли только нет.
И ходит по комнате кругом голова.
Мне плохо. Без сознания упал. Тишина.
День
Меня ввергнул в ужас мой загадочный сон.
Смена мест послужила причиною в том.
Все было так ярко, словом, было все в явь.
Но абсурдно так думать. Не покидал я кровать.
Так описал я проведенную ночь
По телефону, услышав старшую дочь.
Себя самого убедил в этой лжи.
Как вдруг зашумели в прихожей часы.
«Кто здесь?» - я задал беззвучно вопрос.
«Бом-бам-бом-бом» - мне в ответ произнес
Голосом вредным протяжную песнь.
«Пол дня, чтоб спастись, у тебя еще есть.»
Механизм задремал, стрелки сбросив на пол,
От удара раздался оглушительный звон.
Заходил ходуном под ногами паркет.
Этот дом, словно, мой несчастливый билет.
Жуткий скрип от дверей, что сорвались с цепи.
Штукатурка летит, и трещат потолки.
Книги с полок взлетели и падают вниз,
От разбитой посуды оглушительный визг.
Я надеюсь, что все это просто жуткий кошмар.
Просто сон, я за год очень сильно устал.
А сейчас сдали нервы. Да. Наверное, стресс.
Хорошо, что в моменты такие я здесь.
Значит можно вспылить, все равно я один.
Значит можно кричать на портреты с картин.
Значит можно разбить тростью все зеркала,
И никто ни за что не удержит меня.
А в сарае топор видел. Точно, он там.
Теперь верно и дом испугается сам.
Опрокину канистру с горючим на пол,
Захлебнется камин разведенным огнем.
И вся ночь пролетит под напевом одним,
А на утро останется лишь пепел и дым.
Лишь стена, что из камня была сложена,
Лишь подвал, что так смотрит теперь на меня.
Подвал
«Эдгар, разве мог ты забыть меня?»
Слышу голос знакомый и все те же слова.
Он загадочно ждет мой ответ в тишине.
Кто же прячется днем от меня в темноте?
Кто не может открыть дверь, чтоб я мог войти?
Кто завел впопыхах и сломал мне часы?
И зачем, не умея, пугает меня?
Его страху обучит моя же рука.
Заскрипела беспомощно чертова дверь,
Но не мне отступать, не сейчас, не теперь.
Пять ступенек и ноги мои под водой.
Кто там дружески дверь захлопнул за мной?
Впереди виден свет, одинокий фонарь
Освещает там мост. Что за странный подвал?
Вроде ум мой при мне и трезва голова.
В темноту иль на свет, тут есть выбор едва.
Не успел мост пройти, он разрушился вмиг.
И ворвался в мой дух голосов дикий крик.
Отделилась душа и упала в огонь,
Чей-то облик возник над моей головой.
Дым рассеялся, вижу, мне знакомо лицо.
Усмехается он, потирая кольцо.
И шипит на меня подобно змее,
И теперь есть рога на его голове.
Держит строго контракт, мою куплю на дом.
«Ты девятый по счету, кто жить будет в нем.
Не страдал бы сейчас, если б слушал тогда.
Эдгар, разве мог ты забыть меня?»