Смотри: по-над кедром шайтан – вертолет – как огниво,
Салым бесконечные струи плетет торопливо,
медведь оставляет следы – сврю подпись на плёсе,
сухара под ветром скрипучую песню гундосит.
Художник
играет с пространством в недетские жмурки,
нет пуговицы ни одной на отцовской тужурке,
ружейный приклад сремонтировапн жнстью старинной,
кровавый закат истекает в зеркальность Салыма.
Щербатое время ни дней, ни годов не считает,
снега выпадают и тают
на шкурках горностаев.
У Грифельной Оды - как рифмы – штрихи суховаты.
Оплаканы предки и в полном развале Пенаты.
У ронжи – задиристый нрав, бестолковые речи –
что нужно Художнику здесь, на полярном предплечье?
Но Родина - это магнит на пожизненном сроке,
любовь, а не маленький флирт,
не слепцы, а пророки.
Хантыйская радуга
обские чайки иревожны:
Геннадмя Райшева
здесь не найти невозможно.
16.1.21