Домашнюю люблю я животину:
Коров и коз, гусей и петухов.
Но больше всех, люблю я ту скотину,
Кто спину гнёт, крестьянином влеком.
Мне ржанье лошадей привычно с детства,
Как и зов мамы, соловьиный свист;
Волы мычат в хлеву мне по-соседству
Словно отец, напившись, как артист…
Мне хрюканье знакомо поросёнка –
С кем сжился: с его самых первых дней.
Знаком я тож и с птицею с пелёнок,-
Как с членами родимыми семей.!
Я к ним привык, жалею их и плачу,
Когда над ними вознесён топор.
Топор, иль нож над жизнями их скачет:
Их смерть – ножом по сердцу мне в укор.
Как будто жизни и меня лишили –
Воспоминаний самых дорогих.
Всю жалость и любовь во мне убили,
Что для людей хранил на благо их.
Но их расчёт суров и меркантилен:
Убил – продал, иль съел свежину сам:
Жестокость у крестьян до сих пор в силе,
Что не мешает, каждый день, делам.
Я сердцем не пойму крестьян убогих,
Кто вслух лаская братьев, врёт им всё ж,-
А сам, скотине связывая ноги –
Вдруг незаметно извлекает…нож.
В глаза смотря, что лучше человечьих,
Молящих о пощаде в этот миг,-
Свершает казнь – привычна что извечно,
Хотя по мне, сей акт – преступно дик.
Нельзя губить того, кто жил бок о бок
С младенчества, ища защиту впрок.
Любовью и уходом, как уроком –
На жизнь их покуситься, я б не смог.!
* * *