В расстрельных списках мы не значимся,
Но нам не легче от того,
Когда тираны обозначатся,
С лица срывая полотно.
КОгда отверженная родина,
Тебя встречает тумаком,
Зачем же были версты пройдены?
И шли сквозь бурю напролом?
К морозам снова мы привыкшие,
Идем, уткнувшись в воротник,
И казнь на площади - обычное,
Привычное, как дождевик.
В тоске изгнанья отрешенного,
Томимся мы в родном краю,
В плену решения тлетворного,
Как бутоньерка к ноябрю.
Привычно, выспренно, отходчиво,
Мы свой мычим речитатив,
И снова стали все сговорчивы,
Имперский взяв императив.