(Из истории Псковских застолий)
На пирах скобари знали меру «зелёному змию»:
Напиваться средь них никогда не считалось в чести.
Поговорка была: «Я в питье край вина разумею,
Чтоб до дому дойти, но с позором меня не нести»…
Ну, а дома фуршет проходил и намного построже:
Не резон напиваться вином, да при детях с женой!
Ведь терять лик Мужчины в застолье негоже:
И страдать «с будуна» был бы полный скобарский отстой»…
На вопрос: «Как же предки мои пировали?»
Мне ответ был по «Книге застолий» мгновенно готов:
Пять тостов, и не боле, в пирах признавали,
Отпивая при каждом лишь по семь несильных глотков…
Первый тост был за здравие Князя с Княгиней:
«Правьте вотчиной вашей на благо людей!»
Тост второй: «За Державу! С землёю единой!
Вместе мы супостатов «крестовых» намного сильней!
Третий – в память о воинах в битвах геройски погибших,
Тех, кто Русь «животом» от беды навсегда заслонил.
А четвёртый – в честь нас, в этот мир народивших –
За отцов-матерей, нас, кто смену себе подрастил.
Пятый тост поднимали за Мир всей Земли нашей, –
Ольгинской, Псковской, что когда-то Руси и начало дала
Помнить ныне должны это люди всей знати московской,
Кто из Центра вершит к государственной пользе дела…
***
Семь глотков при тостах были значимы и объяснимы:
В них таилась сакральность и мудрость минувших веков –
Эти принципы жизни сегодня и нами незримо хранимы,
Ибо Ольгой-княгиней храним богом избранный Псков.
В тосте первый глоток – в память Выбутской Ольги** Великой,
Что велела Собор, как и Кром, у Псковы возвести.
Эти стены не взяли при силе и ярости дикой
Ни поляки, ни шведы, еле ноги от Крома сумев унести…
А второй из глотков в память Невского – князя:
Русь от немцев и шведов он не раз защищал.
И от них не терпел в этих сечах князь сраму ни разу,
Был он возрастом юн, да талантом на деле не мал!
На пирах поминали и храброго князя Довмонта:
Он во Пскове хулы и позора при жизни не знал!
Княжить в Пскове при Вече – «не сахар», такая работа,
Но святого Довмонта Псков князем аж трижды избрал…
При четвёртом глотке поминался Давид – сын Довмонта.
Он, подобно отцу, крестоносцев изрядно бивал!
Похоронен Давид был у храма, построенном в Гродно
Так литовец в сраженьях народы и кровью сближал!
Пятым был воевода с фамилией – Шуйский,
Что полякам Батория жару под Псковом задал,
Воевода от бога, по храбрости истинно русский,
Он на Псковских знамёнах «Победа!» клинком начертал!
…Шесть глотков – невеликая доза спиртного:
Ведь на Русь век «Столичной» тогда ещё и не пришёл.
Но Ордин, что Нащокин, не жаловал зелья любого:
Он дела государевы, трезво, по совести вёл.
Дипломат и боярин, политик в интригах умелый,
При царе он Посольский приказ на Руси возглавлял.
Вся политика строилась принципом «Слово и Дело»:
Так земляк-дипломат Ольгин град и в Москве прославлял…
А последний глоток, что по счёту седьмым оказался,
Был за нас, скобарей, защищавших Руси рубежи –
Этим фактом на Псковщине пир, как всегда, завершался,
Ведь совсем не в пирах прославляется Время и Жизнь…
* Скобари – местное наименование коренных псковичей – мастеров по ковке скоб – разновидности холодного оружия.
**Равноапостольная Княгиня Ольга из Выбутов, Александр Невский, Довмонт, Давид Довмонтович, Иван Шуйский, Ордин-Нащокин – князья и государственные деятели, чьи судьбы были тесно связаны с Псковской землёй.