Бен Гурион. Таможня. Самолёт.
Неделя пролетела очень быстро.
У Боинга всегда приличный взлёт,
Он, кажется, похож почти на выстрел.
Внизу остался мрачный Тель-Авив,
Почти как Иудейская пустыня.
Тот берег не похожий на залив,
Мне недоступен в будущем отныне.
И это море посреди земли,
Забудется уже в недавнем прошлом.
Лишь только ты один, Иерусалим,
Останешься как память о хорошем.
Твой Старый город, мощная стена,
И церковь Воскресения Христова.
Где в этот храм вся паства влюблена,
Там нашей веры прочная основа.
Мне эта встреча снилась по ночам,
Кувуклия, где видел Гроб Господень.
Безмолвие, и на устах печать,
Святой огонь, что для Христа угоден.
Прощай, Обетованная земля!
Наш аэробус движется в Россию,
Внизу мелькают русские поля,
Родные и, как, кажется, простые.