My voice
Within the restless, hurried, modern world
We took our hearts’ full pleasure—You and I,
And now the white sails of our ships are furled,
And spent the lading of our argosy.
Wherefore my cheeks before their time are wan,
For very weeping is my gladness fled,
Sorrow hath paled my lip’s vermilion
And Ruin draws the curtains of my bed.
But all this crowded life has been to thee
No more than lyre, or lute, or subtle spell
Of viols, or the music of the sea
That sleeps, a mimic echo, in the shell.
Мой голос
Мы в мире современности безумном
От всей души уж взяли радость, ты да я,
Исчерпан груз, хранимый нашим судном,
Спустились паруса у корабля.
И оттого поблёкли щёки прежде срока,
Всё счастье испарилось вмиг,
Губ киноварь в печали пересохла,
Разруха занавескою шумит.
Ты мнишь, что лютня — всё раздолье,
Оно походит на виолу, лиру,
Ракушек спящих отголосок с моря,
Что спит и вечно подражает миру.