Хоронили женщину чужую;
чью-то женщину -
сестру, жену и мать.
Не пришлось её мне ревновать;
никогда о ней не затоскую.
Я её фактически не знал;
лишь знакомство шапочное с сыном;
он учился Торе у раввина;
попросил помочь - миньян собрать -
десять галахических мужчин;
отказаться не было причин,
и не мог, и не хотелось врать.
Был декабрь, и мало было снега,
и мороз, и солнце, ветерок...
Я промёрз немного и продрог,
стоя у посмертного ковчега.
За раввином повторял псалмы,
и в могилу бросил горсть земли,
отвечал по правилам на кадиш.
По обряду схоронить смогли.
Что ещё к рассказу здесь прибавишь?..
После кладбища вернулся на работу
к будничным скопившимся делам.
Ничего не остаётся нам -
делающим в мире этом что-то.