Лежит на Красной площади говно,
Да так вальяжно прямо на дороге,
Немножко наступив в него: «Ого!-
Воскликнул- вот к деньгам» один прохожий.
Китайский гость задумался глубОко:
«Наверное тут есть какой-то смысл»
Взял и в карман так прихватил немного,
На родину пошлёт для экспертиз.
А надо сотворить такое сразу?
Смогут китайцы точно повторить,
Еще дешевле минимум в два разу,
Чтоб каждый в мире мог его купить.
Вдруг крики песен, англичанин пьяный,
Глазами бегает: «ну где тут туалет?»
Увидевши говно, подумал рьяный:
«Нашёл», но очереди нет.
Так, не найдя последнего, не смог он,
Привыкши гордо в линии стоять,
И Гинесс на штанах разлилися мокро,
Рекорды Англии не в силах удержать.
Вот немец сдержанный идёт, как на парад,
Ровно в двенадцать тридцать семь, так надо было,
Почуяв запашок потрогал толстый зад,
На всякий случай, вдруг само случилось.
И немцу страшно стало, англичанин рядом
В оказии своей салфетку просит дать,
«Я не могу, найн, пахнет санкционным адом,
И наш ЕС не надо впутывАть»
Вдруг стихло все, американец жирный
С картошкой фри и колой литров в пять,
Насупившись увидел, и брезгливо
Сказал: «о шит, НАВАЛЕНО опять!
А тех навальщиков, понятно дело,
В кутузку кинули , какие тут права,
В России человек всего лишь тело,
Не так как в белом доме США»
На них узбек, посматривая косо,
Тихонько, чтобы что не натворить,
Какашку на совок так нежно, скромно,
Им «Сори, сори» по-узбекски говорит.
И пауза нависла над Вселенной,
Как это можно взять и всё убрать?
Без митингов, без флоры патогенной,
Вот чисто стало, и спокойнее опять.
В любой стране обкакаться бывает,
Когда, как Форест Гамп, проносится бегом
Тот, кто свою работу твёрдо знает,
Говно случается и с нашим и с врагом.