Тех страшных дней, жестоких память
В умах осталась навсегда
Как языков голодных пламя
Съедало села, города.
Из книг и фильмов каждый знает
Что взял в кольцо фашисткий гад,
Но вряд ли явно представляет
Как жил в блокаду Ленинград.
Лишь пережившие то горе
Нам могут точно рассказать
В каком немыслимом позоре
Им приходилось выживать.
Как рыли мерзлую картошку
На минном поле в январе,
Как ели крыс, собаку, кошку
Что жили раньше во дворе,
Как комиссары жировали,
Тушенку жрали и икру,
За пайку хлеба покупали
У брата младшую сестру,
Дойдя до умопомрачения
Мать чтобы младших прокормить,
Прося у Господа прощения
Решает старшего убить,
Готовя страшные обеды,
Утратив облик до конца,
Вкушали смачно людоеды
Людскую плоть и их сердца.
Я никого не обвиняю
Нет, написал не для того,
Как я бы вел себя не знаю
Коснулось если б самого.
Такое слышать неприятно,
Но если этого не знать,
То будем люди мы обратно
Свои ошибки повторять,
Я говорю со всеми вами,
Прошу прислушаться друзья
Для всех понятными словами
Мир хорошо, войне НЕЛЬЗЯ.