Однажды, на рассвете, тихо, рано,
Уйду, не потревожив никого,
Уйду из жизни в клочья рваного тумана,
Уйду по зову сердца моего.
В те, памятные мне, сороковые,
В окоп мой с опостылевшей водой.
Там живы были все, все молодые.
Но их уж нет, а я с тех пор седой.
Но Память мне давно уж отплатила,
Дав в волю жить за всех моих ребят.
Их Братская на холмике могила
Мне сниться уж который год подряд.
Нет, я не видел как её копали
И мёртвых как зарыли, не видал.
Я ранен был и в общем жив едва ли,
Я бредил и в беспамятстве рыдал.
Я помню бой: как тихо наползали
На мой прицел фигурки, в полный рост,
Как падали и больше не вставали,
А я им задавал немой вопрос:
- " Какого чёрта дома ваши «фрау»
Вас так смиренно отправляли на войну?"
Чуть влево ствол, потом немного вправо.
Дал очередь, потом ещё одну.
Тогда, в тот миг весь Мир был за спиною.
Я пулемета слушал резкие толчки.
А дым тротила плыл удушливой волною,
Вздымая взрывов яркие пучки.
Я не хотел тех немцев ненавидеть,
Но под ногами их моя земля была.
И лишь слепой тогда не мог увидеть
Всех проявлений безнаказанного зла.
Я бил размеренно и чувствовал что рядом
Мои друзья, что я тут не один,
Что нашим маленьким, но яростным отрядом
Командует умелый гражданин.
Уже два танка сожжены, горят у моста -
Артиллеристы всковырнули их броню
И набалдажников наствольные наросты
Склонились к обветшалому плетню.
Но только два. А где же остальные?
Не видно что-то их в густом дыму....
А эти, как чудовища стальные
Притихли. Их боятся ни к чему.
Мой номер два набил мне диск сникая.
"Что, Братец, духом пал?"- кричу гневясь.
Вдруг вижу, как под каско стекает
Дорожка крови. Жизнь бойца оборвалась.
Я молча, зубы сжав, давлю гашетку,
Незримо трассы посылаю нить,
Кровавую на каждом ставлю метку.
Я не даю им права дальше жить.
И всё. Темно и муторно, нет мочи.
А гул такой, аж клетки напряглись
И сердце бьётся так, что страшно очень.
Наверно так из тела рвётся жизнь.
Потом палаты, доктора. Я помню смутно.
Но каждый громкий звук мозги взрывал.
Выздоровление давалось очень трудно,
С постели я пол года не вставал.
Но выжил я, чего и Вам желаю.
С тех пор, конечно, полный инвалид.
Но Память о друзьях - всегда живая.
И больше ран, о них душа болит.
Я знаю, на рассвете, тихо, рано,
Уйду, не потревожив никого,
Уйду из жизни в клочья рваного тумана.
Уйду по зову сердца моего.