Господи, мне странно быть поэтом.
От поэта ждут великих дел,
А я просто человек, рождённый летом,
Втиснутый не в лучшее из тел.
Я плешив, сутул, с излишним весом
И при этом немощен и слаб.
Я неинтересен для дантесов
Так же, как для интересных баб.
Из-за женщин я не резал вены;
Крови за Отчизну не пролив,
И присяги я гнушаюсь и измены
По одной причине – я труслив.
Нет, я не способен на поступки.
Видимо, тонка моя кишка.
Я свои показываю зубки
Очень редко и из-под тишка.
Если спорю с кем-то, то негромко,
Если матерюсь, тогда не вслух.
Не обижу я ни муху, ни ребёнка.
И не заступлюсь за этих двух,
Всё из тех же подлых побуждений –
Своя шкура ближе и теплей.
Эгоизм и самосохранение...
У поэтов, как и у людей?..
Жить по лжи меня не напрягает,
Ну, соврал, подумаешь – фигня.
А причём поэт? Ведь жизнь такая,
Камень бросить некому в меня.
Нет святых, закончились герои,
А какой тогда с поэта спрос?
Как и все, грешу и я порою
И при этом задаю вопрос:
Кто придумал, что поэт обязан
Быть и совестью, и честью, и умом?
Будущее видеть третьим глазом
Или тридцать пятым позвонком?
Так бывает, но отнюдь не каждый,
Кто берётся сочинять стихи,
Пишет о великом и о важном,
Пряча тайный смысл внутри строки.
Все стихи мои просты и безыскусны,
Ни пророчеств в них, ни заповедей нет.
В них лишь мысли мои глупые и чувства,
И из пальца высосанный бред.
Ну какой же я поэт, помилуй, Боже?!
Недотёпа, недоучка, дилетант.
Что-то сочиняю, но негоже
Мне себя поэтом называть.
Я не пьяница, не озорной гуляка,
До разрезанных запястий не любил,
В беспощадных и безумных драках
Не был бит и никого не бил.
В сердце выстрелить себе я не умею,
Да и в петлю лезть я не привык.
Как же я поэтом зваться смею?
Вырви, Господи, мне руки и язык.
2о14