Брависсимо, Волынкина,
у нас тут новая звезда на
небосклоне засияла показушно,
мне лестно, ведь я первый, кто -
использовал и заявил права -
на греко-русский суржик...
Ты, автор молодой, Мардвин,
а мной стихов было написано без меры,
но больше сожалею о потерянных, я тех,
на восемнадцати, что отразил листах,
тех, в тоненькой тетрадке - самых первых...
В гимназии, где я учился,
не помышляя - стать еще брахманом,
был зиждителем стенгазет,
сатириком, довольно рьяным...
Но, что мы про меня, да про меня,
ты, обретаешь снова,
Славик - смысл бытия,
за платоническую связь души,
готов сражаться, бросив вызов богу,
на персов и хтонических титанов,
наводивший страх панических атак и морок...
Но, знаешь ли, отрадно то,
что, практикуясь, ты сможешь -
философствовать с Волынкиной и мной,
начни с учителя Платона и,
узнаешь, о диалогах и бессмертии души,
что может заглянуть за горизонт,
труды герметиков и гностиков прочти,
чтоб, не позориться playboy,
когда политеизм лежит в основе -
почти каждой заповеди сути:
не приноси кровавых жертв,
не укради, хотя - это б лишило смысла всю,
систему банковских кредитов с займами,
и привело, к полнейшей остановке э к о н о м и к и,
к статической ее остуде...
Вот, мой тебе,
с булавошную головку займ,
как мистика, простому неофиту,
если, захочешь, только пожелай,
и ревностная нинка будет навсегда привита,
заботою твоей, достаточно лишь слова,
борись за счастие свое - поэт,
и дар свой развивай, не ради баловства,
но, чтоб по швам реальность разошлась,
где, ты Мардвин, мечту осуществив,
почувствовал бы свою силу снова -
в духа воспареньи,
над мирским, прямолинейную,
эзотерическую силу волшебства...