У Лукоморья дуб зеленый,
Златая цепь на дубе том.
С очами мутными кот пьяный
Пытается войти в свой дом.
Дупло он видит (просто дырку),
Шагает резво, хоть шатун.
И хмы́чит сипло в носопырку,
Подмышкой треплется каплун...
Гм, трепыхается что ль? надо
Подумать крепко, среди сада.
Иль только дуб там, моря средь...
У моря то есть, (надо спеть,
Получится услышать музу.
Честь поэтическому грузу,
Которым озабочен ныне.
Пишу и в жилах кровью стынет
Весь образ; «съешь медузу»
Шепчет кто-сь листвою-сенью.
Дуб накрывает вязкой тенью).
(Пардон, минута передышки,
Забегали под дубом мышки).
Всё, кот отвлекся на чуть-чуть.
Он продолжает шатко путь.
Итак, то не каплун, — кавун!
Он весь такой же полосатый.
И кот, себя любимого вожатый,
Уже войдет сейчас, но ждун:
Ему откроют в хату дверь?
Русалка свесилась с ветвей:
— Ты чё забыл тут, страшный зверь?
И кот поднял всю харю к ней.
(Наверно, морду, надо думать).
— Ты кто? — повыпучил глазищи.
И ветер буйствует, арбуз держать
Все неудобней, качка веток. Пи́щи
Сией земле нельзя отдать!
Вот упадет, и нет закуски.
А если прямо вместе с ним?
С арбузом — и совсем в куски...
(Представил: шмяк и жим-отжим).
Веселый котик, заводной,
Весь в мыслях шебутных, нетрезвых.
Но все ж идет щупли́вой лапой,
Он будет в доме один из первых.
Задумался. О чем не понял.
Да ну и как тут что понять?
Лишь головой мух отгонял,
Да смотрит в «ты-кто», (он опять).
Качнувшись, в диву обратился
Всем зрением какое есть.
Вопрос завис. Он оскорбился.
Чушь несусветну начал плесть.
— Не уважаешь, диво, ко́тов.
Потом замямлил и всхрапнул.
— Ты не живешь здесь, слышь!?
Тут без тебя хор идиотов.
Очнулся кот, трудясь зевнул,
И подобрал арбуз под мышь...
(Ку). В ветвях неведом кто чихнул.
— Болею я. — Башкой мотал, и лапой
Вели́ко уперевшись о кору́.
Тут шмыгнул кто-то тихой сапой.
И прямиком, бац, хлоп, в дыру!
— Какого... — не докончил фразу.
Русалка скрылась, пошуршав.
С прищуренного остро глазу
Увидел кот что он... (справив нужду).
По веткам мчится нечто: ав!
Кот: я все читателю скажу!