Покрылась ржавчиной трава
на месте лобном.
Слетела Стеньки голова,
но раб не стал свободным.
Судьбу наполнив до краёв
отрядом сводным,
ушли Рылеев, Муравьёв,
но раб не стал свободным.
Порывом вольности племен
и выкрестом безродным,
кровь выжгла золото знамён,
но раб не стал свободным.
Война закончилась войной
и на штыках распятым взводным.
Вставал из пепла мир иной,
но раб не стал свободным.
И человек туда, где бог
внимал молитвам одным,
поставил хромовый сапог,
но раб не стал свободным.
И новый старым будет век
от нищеты и до богатства,
и будет снова человек
проклятьем заклеймённый рабства.
Скрипит устало земли ось,
как вывеска над тротуаром ржавая
и снова жизнь рисует буквы вкось:
- Долой Самодержавие!
На хамах снова лик царей,
в столицах сброд, тоска в глубинке.
Чем больше строится церквей,
тем власти яростней дубинки.
Молчит и бог, и пастырь наш.
Как крепостной, народ берётся в плети.
В такой сценарий «Ералаш»,
где окровавленные дети.
В восход надежд кровав закат,
но власти этой гнусная продлёнка,
всё христианское поправ,
слезою смоется ребёнка!