Кряхтит на раскоряченных культях
чудовище разваленного кресла,
Пиноккио? как сотни лет спустя,
проклюнулся в морщинах занавески.
В чистилище, за гранью бурной сказки –
нарыв гвоздя, артритный хруст пружин,
и маленькая кукла-синевласка –
на память для обструганной души.
По струнам света в сумерках веранды
едва ли пробежался ветерок,
и стихло всё. Но, слышите? Вивальди.
Журчит хоралом ржавый водосток.
Забулькала проказа дождевая,
и в окна льёт холодный кипяток.