я зайду за тобой около семи часов вечера,
и спрошу, когда откроешь дверь:
«ты уже собралась?».
знаешь, в этой чёртовой жизни
терять мне нечего.
было, пока ты в неё
не пробралась.
я возьму тебя за руку, сцеплю ладони
в крепкий замок.
ты будешь проверять рюкзак:
документы, деньги, ключи.
у меня в обуви насквозь прорастает мох,
в карманах плаща
неустанно поют
сверчки.
мы будем шагать нога в ногу по пустому вокзалу.
уши мёрзнут и я отдаю тебе тёплый шарф.
я знаю, всех моих объяснений
ничтожно мало.
мы пойдём небыстро,
размеренно,
не спеша.
ты вдруг остановишься, передумаешь, задрожишь.
с непонятной тревогой захочешь вернуться в дом.
только ты уже никогда от меня не сбежишь,
не покроешься толстым,
холодным,
алмазным
льдом.
я буду утирать слёзы с твоей щеки.
ты будешь упираться, кричать,
угрожать полицией.
поверь, дорогая, я всего лишь
пытаюсь тебя спасти.
стать тебе самым, самым
и самым близким.
я не стану тебе говорить о дороге и векторе.
просто спокойно спи на плече,
кутайся в одеяло.
ты считаешь, любую ошибку проще
замазать корректором.
но на деле, гораздо проще
начать сначала.
я вынесу тебя из поезда поздней ночью,
пройду до остановки пешком
или возьму такси.
я никогда не смогу поставить
жирную точку,
я никогда не сумею тебя отпустить.
ты проснёшься уже, когда будем греться в отеле,
читать в унисон Сэлинджера
«Над пропастью во ржи».
нет ничего теплее твоего тела.
нет ничего роднее твоей души.
я забрал тебя, пока смерть пробегала мимо,
пока в пьяном бреду
тебя не настиг ничей
сумасшедший оскал.
дорогая, позволь доказать,
что ты создана быть любимой.
позволь мне, прошу.
я так долго тебя искал.