Под толстым слоем пыльной лавы
(Помпее вровень стал чердак)
Лежал без почестей и славы
Трёхглавый бронзовый чудак.
Считался канделябр когда-то
Персоной многих поважней.
Во-первых, дорого-богато,
А во-вторых, куда светлей.
В его эпоху пряла прялка,
Пыхтел пузатый самовар...
Но лучше не было подарка
Чем он — совсем ручной пожар.
Талант простых вещей привычен.
Да и от быта устаёшь,
Но если яркостью отличен,
То будешь всякому хорош.
Не каждый, согласитесь, может
Держать размноженный огонь.
Чуть что — и пламя дрожью ёжит,
Горячий воск течёт в ладонь.
Покажется, что слишком тонок?
Бывал отважней сквозняка.
Старинной доблести потомок
Светил всегда наверняка.
Теперь же есть у бронзозавра
Одна утеха — вспоминать,
Как мог до солнечного завтра
Всю ночь с тенями проплясать!
И разве позабудешь прелесть
Горящей лёгкости свечей,
Когда переливаясь пели
Цветные стёкла витражей!
Дрожали в радостном экстазе
Просторы гулких анфилад,
Внимая виртуозной вязи
Своих же собственных рулад.
А как пылал камин надменный —
Гордился царственным собой.
Да, краски памяти нетленны.
Размыты, правда, суетой.
Но в одиночестве всё помнишь —
По памяти обратный сдвиг.
Бинокль на прошлое наводишь
И чётко видишь каждый миг.
Автор Андрей Илюхин