Старое кресло в квадратуре круга,
Здесь всё сказано и предсказано давно,
И проплывают словно в кино,
Детские качели, потом вино.
Как будто другого нам не дано.
А в храме Соломона,
слова поддельных красок лишены,
И эхом богов звучат из старины.
Там даже смерть не отпускает на дно,
И всё ждёт, пока не покается тот, кому суждено,
Луковку подать, да не скатиться до - всё равно..
О, этот Литургический сон!
Обледеневшее тело пространству вопреки,
Бредёт до старого кресла и шаги его легки,
И льются из слез моих ручьи.
Пусть же смоют они, Вавилонские грехи нашей земли.
Ох, старое кресло моё,
Забудь о вьюге февраля,
Пусть судьба твоя
покроется огненной листвой сентября,
Пусть будет для тебя - мое вино из снов.
А для меня - твое кино без слов.