Уже ровно час как закрыла за скорой.
"Горячий укол" подавил гипокриз.
Для утренней трапезы схема готова.
Всегда по стандарту исполнен каприз.
Советские окна распахнуты настежь,
Чтоб видеть рассвет из панельных домов.
Пеленку подложу, хоть против ты скажешь,
И три розы в вазе лиловых тонов.
На старом комоде стоят два бокала.
Один для воды, запивать вальсакор.
Ну а для второго я долго искала
Как любишь, с деревни свое молоко.
И рядом всегда только чистая ложка,
Помыть в кипятке - так наказывал врач.
С трудом для тебя будет снова кормежка.
Себе перед дверью скажу - ну не плачь!
Ты смотришь в окно, приоткрыв свои губы,
А я - ложку в рот, чтоб успеть накормить.
Когда то меня ты кормила беззубой,
Теперь мне пора и за это платить.
Ты смотришь в окно, но уже не моргаешь.
Широкий зрачок смотрит прямо на свет.
Я ложку ко рту, ну а ты не глотаешь.
И лишь потому, что тебя уже нет.
От боли стонать научилась я молча,
И слезы свои про ревела давно.
Я Бога просила, чтоб ты жила дольше.
Но кажется мне, что ему все равно...
Уже ровно год, как закрыты окошки.
Но мне все больней без тепла твоего.
На старом комоде лишь чистая ложка
И больше никто здесь не пьёт молоко.