Я доставала из волос тугие розовые шпильки,
А ты шутя ругал мороз, читая раннее – из Рильке…
Казалось, воздух надо мной насквозь пронизан был стихами,
А на стене шумел прибой в потертой рамке оригами...
Молчал у берега песок, кричали взбалмошные чайки,
Волна неслась наискосок, смывая прожитые лайки...
Сметая все, что было до; законы, правила, порядок,
Когда на тень моих следов твои следы упали рядом…
А я ловила языком с обрыва губ морские капли...
Катастрофический излом еще далек был, зерна яблок
Для созревания внутри, висели в яблоках на древе...
Но каждый день летел за три! А я из тех, подобных Еве,
К чертям отправив вечный рай, воруя яблоко изгоев,
Ступила нищенкой на край, где ты хранил в себе земное…
Где каждый жест и каждый взгляд вонзались в грудь ударом шпаги,
И растекались наугад паденьем слов на лист бумаги…
И не по-детски мучил страх! Да что там страх - кипели страсти,
Круша неистовостью в прах сто тысяч мелочных напастей…
Как молот тикали часы… Какие б выдержали нервы,
Когда швырялось на весы - быть "нелюбимым" и "неверной"
Пройдя крещение огнем, в порыве шквалистых баталий,
Мы забывали обо всем и целовались, целовались…
Ах время, время - хитрый страж, заволокло былое снами,
Теперь о том молчал пейзаж в потертой рамке оригами.
На стёклах плел узор мороз, на полуслове замер Рильке…
Я доставала из волос тугие розовые шпильки…