Он любил меня тихо, как в полудрёме.
Целовал неохотно, поспешно – кроме
Праздников вроде восьмого марта.
Я ждала его ласок, как ждут подарка.
Он таков; он лечил меня, словно бромом,
От болезней сердца и недостатка
Сил, сидя у изголовья,
И уверенно наше «внутри» называл любовью.
Может, это любовь? Может, она такая?
Никогда восклицательный знак, но расплывчатая запятая,
Не душа наизнанку, а суп на ужин –
Из лапши, повешенной кем-то на уши,
Что не все исповедуют веру режима и расписаний,
Когда дело касается жизни жены и мужа,
Что бывает страсть, и что может быть всё иначе.
Говорит: «Любовь».
Но я слышу, как он там плачет.