Выдохнут детство своё, скажут: мы были.
Скажут: глядели сквозь небо и землю,
жгли травяную память.
Долгие проводы, значит, короткие крылья.
Скажут: когда мы забыли себя,
небо кололи шипами.
Выдох глубокий, как сон. Бездорожья узоры.
Чтобы идти недостаточно слова «дорога».
Скажут: а роза упала на лапу Азора,
рабскую волю его оцарапав немного.
Свет перекрёстков, как путь в облака отражений,
в слёзы, что угля чернее,
в силу, что жаждой змеится.
Скажут: любовь – очевидный закон умножений,
яблочный пудинг – на завтрак – с мечтой и корицей.
Зубик молочный уносит бесстрастная фея
в атомный хаос. Белеет журавль Нагасаки.
Вечер облатками полон. От жизни мертвея,
каждый рождённый – гуляющий зверь в зодиаке.
Каждый с заглавной записан в единую книгу.
Роза ветров на закладке с лавандовым цветом.
Скажут: пусть роза упала, но есть земляника,
новое имя и путь в безымянное лето.