ПОЭМА
ВСТУПЛЕНИЕ
За туманной белою грядою
Солнца луч разлился над водою.
Викинги плывут под парусами
И глядят горящими глазами
На богатый и могучий город.
Грозен князь, хотя еще и молод,
Он варягам путь иной укажет,
Захлебнется кровью отпрыск вражий…
Защитит князь кремль и все святыни,
Жар его в потомках не остынет.
Волховские волны бьют о берег,
У причала разыгрался жерех.
Рыбари иль витязи мы ныне?
Тонет парус в необъятной сини.
А душа ликует и смеется,
Позабыв и шведа и тевтонца.
Купола блестят. Их блеск под вечер
Отражают дальних храмов свечи…
. . . . . . . . . .
Прорвется в гусельной струне
Звук о далекой старине.
Что в нем? – дыхание веков
И путь славянский средь снегов,
Среди раздора и страстей,
Среди непрошеных гостей.
Он утешает, вдаль зовет,
Он говорит, что есть народ…
1
Звонница гремит колоколами:
Кто за веру, кто сегодня с нами?
За разор земли к ответу Невский
Требует властительно и резко.
Голос потрясает снова души,
Кто-то затыкает даже уши.
Там, во рву, мелькают чьи-то тени,
Там к стене глухой ведут ступени.
2
В Софии мирной подновляют фрески
И, оживая, вновь звенит собор.
А ночью снится мне: с дружиной Невский
Уходит вдаль, чтоб шведу дать отпор.
Глядит народ с надеждой и тревогой
На тихо отъезжающую рать:
Как молод князь и воинов немного,
Чтоб шведов этой силой задержать.
Но в каждом взоре мужество, отвага,
Меч тронул князь железною рукой…
Мерцают грозно пики, копья, стяги,
Юродивый трясет вслед головой.
И слышится окрест многоязычье
Гудящих горячо колоколов,
И хочется мне предкам крикнуть зычно,
Чтоб содрогнулась кровля куполов.
3
«Литовцы и немцы стоят на Двине,
Их крепости нам угрожают,
И полоцкий князь сообщил снова мне,
Что русичей вновь обижают.
Поедешь, сынок, охранять рубежи,
Дам тысячу воинов верных.
Себе подчинить никого не спеши,
Будь сам в каждой сече примерным.
Ходили со мною в походы они,
Знакомо им ратное дело.
Все земли, что наши, назад возверни,
Гони тать за наши пределы», -
Так князь Ярослав отправлял сына в путь.
Отцовское строгое слово
Живительной влагой вливалося в грудь
Для ратного дела святого.
4
Вновь в Латеранской базилике,
Где духовенство собралось,
Он, Папа, смотрится владыкой,
А император, - словно гость.
И с ним же – вечные конфликты,
Почти гражданская война,
И все к такому попривыкли, -
Она же свыше всем дана…
. . . . . . . .
Повелевает Папа римский:
«Поход готовьте вы на руссов,
Над ними тучей он нависнет
И ляжет непосильным грузом.
А Псков и Новоград пусть будут
Подвластны нам, их земли – тоже.
Потомки вряд ли нас забудут,
Ливонский орден нам поможет».
В Сигтунской гавани все флаги
Со львами желтыми на синем,
И голоса, хмельнее браги,
Поют: «Хольмгорд на меч поднимем.
Леса дремучие, густые
Пройдем, прорубим в них дорогу,
Порыв наш жаркий не остынет,
Его возьмем мы на подмогу».
И корабли по Меларену
Поплыли стройною колонной,
След на воде покрылся пеной,
Слезами женщин окропленный.
И в церковке Святой Марии
Молились, чтоб вернулись снова,
О том просили не впервые,
Желанья не было иного.
За грабежи платили кровью,
Их все равно влекли походы
К чужому доброму приволью,
Где дань иль смерть свою находят.
И рыцари об этом знали,
Кичились, что они – герои.
Им покорялись, их позвали
Идти на Русь железным строем.
5
Ярл Биргер пьет и веселится,
Не сомневается в победе.
А за бортом вода струится,
И отражается в ней рыцарь
В самоуверенной беседе:
«Князь Александр еще мальчишка,
Я извещу его о встрече.
Суров он? Грозен? Это слишком,
Да он замечется, как мышка,
Узнав, что я иду на сечу.
Ничем я нынче не рискую,
Что знает князь о плане дерзком?
Страну богатую такую
Я с войском быстро завоюю,
Хольмгорд навеки будет свейским».
6
«Слава всем викингам, слава! –
Пел так под гусли скальд, -
Мы ль не добыли право
Плыть в ту страну, где купавы
Солнечным светом горят?
Что нам беспечные руссы?
Девушек примем на борт,
Снимем с них жаркие бусы…
Князь их, воитель безусый,
Сам нам подарит Хольмгорд.
Нету нам равных на море,
Да и на суше нет.
С ветром летящим споря,
Русь мы увидим скоро,
Новый ее рассвет…».
7
Загоготали громко гуси,
Ах, что-то там встает вдали?
Из камышей глядит Пелгусий
И видит: строем корабли
Плывут безмолвною Невою,
Все ближе к нашим берегам,
Под первозданной тишиною
Иноязычный слышен гам.
«Ого, там воины в доспехах,
А не заморские купцы,
Гогочут, видно, об успехах,
Что ждут их… как гребут гребцы
Уверенно, непобедимо,
Какая сила принесла
К нам этот строй неудержимый?
И вражьей рати нет числа.
Полсотни кораблей. Немало.
Баграми их не потопить.
Да, время грозное настало,
Скорее б князя известить».
8
На княжий двор вошли. – от свеев, -
- Князь Александр, к тебе гонцы!
Тревогу не совсем развеяв,
Выходит он. Стоят купцы.
- Почто меня хотите видеть?
- Тебе вот грамота. От них.
На нас же не держи обиду,
Торгуем мы. Наш торг велик…
Сорвав печать, прочел посланье
И сразу ликом помрачнел.
Как обреченный на закланье,
Вдруг вольный город почернел.
И солнце над рекой померкло,
И громкий колокол умолк,
И синь над звонницей поблекла,
И понял князь сих строчек толк:
«Если можешь, защищайся,
ибо я уже здесь.
Я разоряю землю твою».
9
«Суди, Господи, обидящих меня и огради
от борющихся со мною, возьми оружие и
щит и встань на помощь мне…»
Повесть о житии Александра Невского
Князь Александр, узнав о войске свейском,
Идет один в Софию помолиться.
А душу жгут слова. В желанье дерзком
Отведена им строгая граница
Меж смыслом их и неприятьем сердца,
Меж темной сутью и державной высью.
И хочет князь в судьбу земли вглядеться,
Помочь хоть как – то ей своею жизнью.
Как уберечь сейчас ее пределы?
И обратился он к Нему с мольбою:
«О Господи, возьми ты меч и стрелы,
И встань на помощь в грозный час со мною».
И Бог, чуть тронув юную десницу,
Пустил по жилам огненные силы,
Чтоб смог бы князь в порыве утвердиться,
В надежде, что в глазах его сквозила.
. . . . . . . . . .
И вышел князь из храма просветленный,
Ждала дружина, чуть дрожали кони.
А он, в иные дали устремленный,
Несокрушимой верой напоённый,
Подставил солнцу крепкие ладони
И молвил: «Этой ночью, други,
В поход уходим, но о том ни слова.
Проверьте всё оружье и кольчуги,
Надежно ли затянуты подпруги,
Чтоб в Новгорад нам всем вернуться снова».
10
Спит свейский лагерь под покровом ночи,
Охраны нет, кого бояться здесь?..
А князь не спит, его сверкают очи,
В нем дух отважных витязей клокочет,
С дружиной рядом он, в порыве весь.
Последние минуты перед битвой,
Последнее напутствие – наказ.
Пусть ночь темна и ничего не видно,
Но рвется с уст горячая молитва:
«О Боже, помоги нам в этот раз!».
11
Туман плывет над лесом, над Невою,
Еще темно, но утро настает.
Вот хмурый куст вдруг закричал совою,
Раздался свист, и вздрогнул дуб листвою,
И князь сказал: «О други, Русь зовет!».
Дружина, закаленная в походах,
Упала черной тучей на врагов.
И не было кровавее восхода,
Который отражался в невских водах
Под вопль и крики, под могучий рев.
И сшибся князь со свейским полководцем:
Удар копьем и – Биргер под конем.
Его спасают…под слепящим солнцем
Крик русичей средь сечи раздается,
Он нарастает, упоенье в нем.
Подрублен столб под крики свеев Саввой,
На землю рухнул биргерский шатер.
Он, златоверхий, не был больше главным,
Он отслужил правителю бесславно,
Попав под острый воина топор.
Ратмир – слуга и ратник Алесандра,
Пешком он бьется, не щадя себя.
Он слышит глас: «Не в силе Бог, а в правде».
Копье пронзает грудь и в том отрадно,
Что ангелы о нем теперь трубят…
Вот бьется с воеводою Гаврила
И толпы свеев обступило их.
Копье его твердыню лат пробило,
Кровь из груди фонтанами забила
И швед упал, со стонами затих.
Два рыцаря летят как вихрь на князя,
Удар мечом – разрублен до седла
Один из них. Другой от князя сразу
Отпрянул, но из вытекшего глаза
Уже торчала ловчего стрела.
И княжий ловчий, полочанин Яков
С мечом в руке летит на вражий стан.
И коль пошла теперь такая драка,
То конь его уздою в сече звякал,
Давил врагов и брал их на таран…
Толпою бьются шведы в этой сече,
Три корабля потоплены в реке.
И Мишины соратники под вечер
Мечами прорубают строй далече,
Кровавый след теряется в песке.
И рядом с князем бьется храбрый Сбыслав,
Орудуя тяжелым топором.
Он только о победе скорой мыслит
И горы вражьих тел взрастают быстро,
И наступает явный перелом.
И отступили свеи, и отплыли
Подальше от коварных берегов,
Где войско их стремительно разбили,
Где русичи отвагу вдруг явили
Такую, что пронзила мглу веков…
12
Разбиты шведы, ярче в храмах фрески
Ликует люд, в глазах - восторг любви
И если кто осмеливался дерзко
Затмить полнеба в северной дали,
Как над Софией рвался голос резко:
- О други, обагрим мечи свои! –
С дружиной верной огнеликий Невский
Шел защищать рубеж родной земли.
ЭПИЛОГ
Молчат рунические камни,
Их письмена почти что стерты.
И память, кажется, что канет
В глубь исторической аорты…
Давно сигтунские ворота
Трофеем служат для Софии,
Никто назад их не воротит,
Стучат по ним дожди косые.
Вновь время смутное тревожит, -
Болезни, войны, катаклизмы,
Но с каждым годом мне дороже
Дыханье вверенной отчизны.
В ней грозный дух великих предков
Летит на крыльях лебединых,
Меня волнует он нередко
Могучей музыкой единой.
Она бессмертна и нетленна,
Она уходит в глубь столетий.
У стен Софии белостенной
Ее однажды я заметил.
И понял я, что в жизни важно
Ее услышать как молитву,
В стране воителей отважных
Пускай звучит всегда пред битвой.