"Больше всего на нас походят наши фантазии." Виктор Гюго
На границе реальности и сна
Странный сон, еще довольно долгое время не отпускал девушку из своих незримых объятий. Один за одним, увиденные этой ночью фрагменты всплывали в сознании, рисуя совершенной красоты картины. Ни на что не похожие, они явно принадлежали какому-то иному миру. Где-то меж сновидений и действительностью, сонная Эттика казалась себе столь крошечной и незначительной, что вспорхни в этот момент пред нею бабочка - легкий поток ветра от маленьких крылышек тут же унесет ее ввысь, к бесчисленным звездам, навсегда растворяя хрупкую фигурку ее средь их таинственного света. Возможно, если уделить достаточное внимание своим причудливым фантазиям, однажды ей удастся навсегда слиться с этим, захватившим ее воображение миром абстракций. Быть может там, в самом сердце безграничной и непостижимой Вселенной она сумеет отыскать среди бесчисленного множества галактик свою тихую звездную гавань, свой безмолвный, сокрытый в туманной дымке город и тогда... тогда она наконец-то сможет по-настоящему проснуться, прикоснувшись к заветной мечте...
Этти-ка... Этти-ка... Этти-ка... - со стороны изголовья кровати, на которой девушка лежала уже долгое время, глядя сквозь потолок, донесся звонкий детский голос, столь же размеренный, как ход маятника настенных часов. В безупречной тишине, царившей в комнате, этот звук казался каким-то неестественным, вызвав у Эттики на короткое мгновение легкое замешательство. Он словно бы дразнил девушку, по-доброму тепло смеялся над нею. Создавая необъяснимо глубокий контраст с сонной тишиной, он заставил сознание девушки окончательно выйти из сладкого мира грез. Протянув руку, она нащупала слева от себя, стоявший на письменном столике будильник и легонько коснулась тонким пальчиком кнопки. До слуха донесся мягкий щелчок. Голос тут же замолк на полуслове, едва успев выдать очередное "Этти...". Грациозно потянувшись, похожая на белоснежную лисичку девушка сладко зевнула. В теплых лучиках утреннего солнца, она выглядела так завораживающе, будто сошла с одной из картин неизвестного художника, что подарив миру холст с частичкой своих прекрасных фантазий, с таинственной улыбкой растворился в одной из них. Неспешно вылезая из под одеяла, девушка ловко скользнула в полупрозрачное, цвета лунного серебра платьице.
- "Доброе утро…!"- не успела последняя нотка коснуться нежного ушка той, к кому было обращено приветствие, как в теплых солнечных лучах, медленно вырисовываясь тень за тенью возникла знакомая фигура. Опустившись на колено и преклонив голову, таинственный гость застыл пред девушкой в ожидании. Легкое смущение коснулась ее щечек, и они тут же налились нежной краской, цвета лепестков армерии. Поднявшись с кровати, Эттика подошла к окошку, аккуратно распахнув его настежь. Необычайно свежий весенний воздух сада, что находился снаружи, наполненный пьянящим ароматом растений мгновенно заполнил помещение, бережно встрепенув спрятавшую, лазурные глаза белоснежную челку. Глубоко вдохнув, не поворачиваясь к гостю, девушка с теплом в голосе произнесла:
- "здравствуй, мой призрачный друг! Рада видеть тебя вновь." - словно бы в красивом танце, девушка неспешно повернулась к своему гостю, желая исполнить свой грациозный поклон. На кукольной красоты личике ее застыло выражение некоторого удивления, с чуть заметным оттенком замешательства. Прямо перед девушкой, на расстояние вытянутой руки, от пола и до самого потолка, преломляя лучи солнечного света застыло нечто, с трудом улавливаемое глазом.
Подобие некоего искажения, напоминающего собою легкую рябь на поверхности воды, заполнило собою пространство комнаты. Едва заметная дрожь пробежала по телу Эттики. Пение птиц и шелест листьев в редких порывах ветра снаружи, в какой-то момент слились с безмятежной, необычайно глубокой тишиной. Мир замер. Единственный звук, который все еще по какой-то непонятной причине робко пробивался сквозь безмолвие - тихий стук ее собственного сердца. Неспешный, четкий и столь же глубокий в своей непостижимой красоте, как сама жизнь. Этот приятный звук не давал сознанию раствориться в возникающей бесцветной пустоте, шаг за шагом выдергивая его из невидимых пут. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук. И словно бы в такт этому мягкому стуку, в воздухе волнами разливалось неясное искажение, постепенно изменяя вид знакомых вещей. Две реальности медленно переплетались одна с другой в единое целое.
- "... Принцесса... Принцесса... Принцесса..." - эхом разнесся по помещению тихий голос в легком порыве ветра. Плик...
- "... сестра... сестра... сестра..." - мгновение спустя послышался незнакомый, но обескураживающе приятный женский голос. Девушка прикрыла глаза, стараясь сосредоточиться на звуках. Плик...
- "останься..." - чье-то теплое дыхание коснулось ее белесой тонкой шеи, заставив вновь приоткрыть глаза. Опустив взгляд, она увидела, что подол платьица касается воды, создавая на ее поверхности легкое волнение. Когда рябь исчезла, девушка сумела разглядеть собственное и в то же время не принадлежащее ей отражение. Сквозь призрачную дымку, стелящуюся над поверхностью воды оно с беспокойством смотрело на нее. Сердце замерло в невольном трепете. На голове смотрящей с той стороны водной глади сияла невыразимой красоты диадема лунного цвета. Хрупкая рука девы застыла в воздухе, словно бы пытаясь за что-то ухватиться. В глубине изумрудных глаз Эттики отразился тонкий длинный клинок, кончик которого медленно, материализуясь частица за частицей проникал сквозь прозрачную водную гладь, отделяющую друг от друга две реальности. В мягком ночном свете на шее таинственной обитательницы зазеркалья отразилось странного вида украшение из ткани, с похожим на бутон розы цветком, столь же белоснежным, как и ее кожа. Освещенный призрачным светом клинок создал едва заметное волнение на поверхности озера и девушка, аккуратно подобрав подол своего платья, словно бы повинуясь чьей-то незримой воле, сделала короткий шаг, соприкоснувшись с практически безмятежной, холодной гладью озера. В то же мгновение, в красивом сумрачном свете звезд неспешно закружили бесчисленные хлопья снега. Темное отражение на воде явило на короткое мгновение искаженную, но все же разборчивую фигуру, похожей на монахиню девушки. В левой руке своей она крепко сжимала тонкую рукоять прозрачного, будто-бы созданного из тончайшего льда щита. Позади нее, закрывая собою небо расправила свои крылья огромная, напоминавшая дракона тень и взмыв ввысь растворилась в холодной полумгле ночи. Словно зачарованная, Эттика продолжала следовать на чей-то таинственный зов, заходя все глубже в воду. Вокруг стояла безмолвная тишина и лишь редкие капельки слез, скатывающихся по бледным щечкам девушки, падали вниз, соприкасаясь с поверхностью водоема и создавая чуть слышное "плик". Кончик призрачного клинка соприкоснулся с ледяным щитом и мир тотчас же залил яркий серебряный свет, безвозвратно растворяя образы в глубине темных вод...
- "проснись..." - сознание неумолимо меркло, исчезая в холодной, бездонной тьме
О снах и фантазии
Еще будучи ребенком, маленькая Эттика обожала читать и слушать разного рода мистические истории. Истории, в центре которых были таинственные, незримые для человеческого глаза, но все же вполне реальные (если конечно верить этим историям, а девочка несомненно в них верила) миры. Эти иные реальности не были чем-то внешним, лежащим над человеческим сознанием, а скорее являлись неотъемлемой его частью и находились где-то в его глубинах, представляя собой мир внутренний. Ключей к вратам в эти реальности, как собственно и самих врат этого своеобразного зазеркалья (девочка использовала это необычное слово, по всей видимости из любви к сказке о Алисе в стране чудес), существовало бессчетное множество, но все они по сути своей являлись лишь искаженным отражением их первоисточника - истинного Ключа, живущего в глубинах людских фантазий. Очень и очень немногие способны разжечь в своем сердце достаточно яркое пламя веры и рассеять тьму сомнений, дабы узреть изначальный образ вещей, отыскав среди их неисчислимого множества тот самый магический ключ от всех дверей. В привычной нам жизни, в подавляющем большинстве случаев, подобной верой способны обладать лишь дети, которые, в силу своего юного возраста еще не успели утратить нить, связующую их с бесчисленными мирами фантазий, кои представляют собой истинную, первозданную суть всех вещей. К сожалению, детство слишком мимолетно, а по мере взросления, меняется мировоззрение, подвергаются переосмысливанию взгляды на те или иные вещи, все чаще ставится под сомнение смысл существования фантазий. Они неизбежно, одна за одной обращаются в нечто ирреальное, совершенно не вписывающееся в эту действительность, а следовательно чуждое ей. А зачастую они и вовсе воспринимаются, как элементы несущие в себе определенную негативную основу по отношению к некой условной правильности, осознанности восприятия умозримой действительности с дальнейшей целью, как можно более позитивного, как в контексте пользы для отдельного индивидуума, непосредственно воспринимающего ее-действительность, так и для всех тех живых существ, что так или иначе соприкасаются с ним. С возрастом, до определенного момента человек теряет, дарованную ему природой способность видеть вещи такими, какие они есть. Уступая непрекращающемуся давлению со стороны окружающего его мира, он вынужден бесконечно усложнять понимание этого самого, окружающего его мира, создавая в своем уме мириады свойств для каждого отдельного материала/вещества, которые не имеют к истинной действительности, или к этому самому материалу/веществу совершенно никакого отношения. Сколь сильнО его желание постичь истинную суть вещей, столь же сильнО искажение им, вернее его вечно сомневающимся разумом этой самой сути. Другими словами - рождаясь в мире "действительном", человек достаточно кропотливо, шаг за шагом, на протяжении всего своего жизненного пути создает в уме мир "иллюзорный". С одной стороны это не плохо, ведь получается, что человек все же способен силой разума, силой воображения до определенной степени изменять видимую им реальность, и казалось бы, исходя из этого может создать какой угодно мир, в рамках собственного видения, однако... однако вся ирония состоит в неспособности человека осознать это, совершаемое им действо, в не способности осознать, что видимая им реальность - есть продукт его разума, есть картина, состоящая из невообразимого множества фрагментов или вернее - мыслей, хаотично кружащихся в его голове. Мыслей, частица за частицей складывающихся по мере прохождения человеком своего жизненного пути, в картину видимого им мира. Исток этой, во всех смыслах эфемерной картины начинается в таинственном мире, которому никто и никогда не предает должного значения - мире снов. И вот, дойдя до самого края, перед тем, как навсегда исчезнуть в забвении, безмолвно стоя и созерцая, развернувшуюся в бесконечность мироздания картину, он благоговейно, порою с глубокой грустью, а порою с искренней улыбкой рассматривает фрагменты этой невероятно сложной с точки зрения человеческого разума, но очевидно простой с точки зрения души мозаики, длиною в жизнь. Человек вглядывается и вглядывается в каждую мельчайшую деталь, окружающего его пространства, в тщетных попытках понять, что за странное чувство заставляет его сердце даже в такой момент, в нескольких мгновениях до финала собственной истории все же ускорить свой шаг, заставляет его волноваться. От чего ему кажется, словно бы этот удивительный в своей необъяснимой красоте мир такой близкий и родной, является не просто видимым пейзажем, а непосредственной частью его самого? В это короткое мгновение он впервые по-настоящему просыпается, соприкасаясь с истинной сутью вещей, чтобы в следующее мгновение вновь уснуть, теперь уже навечно. Однако порою, система дает сбой и в мире появляется живое существо с неким дефектом, способствующим видению этим существом истинной сути вещей...
Исток
Однажды, одной, еще совсем юной леди попала в руки странного вида книга, вернее даже не книга, а тетрадь формата А4, привлекшая ее внимание своим красивым названием - "Принцесса полуночного Солнца". Это, на первый взгляд не значительное даже в рамках одного живого существа событие, в итоге стало центральной точкой, в которой вероятность соприкосновения двух параллельных друг другу реальностей, на короткое мгновение сместилась из области, ничем неподтверждаемых домыслов в область ощутимой действительности и впервые, магия обрела видимую форму. На мягкой обложке, в наброске простым карандашом была изображена девушка, судя по рисунку - священнослужительница. Сидя на одной из скамей поднебесной обители, она молча глядела куда-то вдаль. В задумчивом выражении лица читался легкий оттенок грусти, не укрывшийся от восхищенного взгляда красивых, лазурного цвета глаз маленькой читательницы. Бережно раскрыв, непривычного вида тетрадь девочка с неподдельным удивлением и даже можно сказать - легким трепетом изучала написанное на белоснежных страницах. Ей еще никогда не доводилось держать в руках настоящую рукопись. Ровный и необыкновенно красивый почерк писателя придавал тексту некую таинственность, а легкие наброски карандашом изображений, похожей на Ангела с клинком в руках девушки, то и дело мелькавшие на страницах заставили воображение девочки нить за нитью, а точнее буква за буквой рисовать в своем воображение фантасмогоричные образы, среди которых она, затаив дыхание закружилась в красивом танце, шаг за шагом удаляясь вглубь волшебной сказки...
В отражении воды
"Всё что мы есть и всё чем мы кажемся - это лишь сон, и во сне мы вам явимся".
Эдгар Аллан По.
На границе между реальностью и миром снов находится таинственная область "искаженных фантазий". Она не имеет границ в обычном понимание этого слова. Необъятная, как сама бескрайняя Вселенная, она в то же время легко умещается в крошечной ладони одной из фей, что является ее хранительницей. Будучи таинственной колыбелью магии, она не поддается разумному пониманию и/или описанию в рамках привычной логики, но достаточно свободно открывается во всей своей удивительной красоте воображению, не затуманенному и не заточенному в клетку, называемую людьми реальностью. В самом сердце этой таинственной обители фантазий и снов, расположен величественный замок. Две хрустальные башни пронзают облака своими заостренными, похожими на клинки вершинами, исчезая в необъятной глубине небес. Когда-то давно, жившая в замке волшебница, с помощью своей магии заключила лунный свет в хрустале его стен. В ночное время можно увидеть бесчисленные частички этого света, медленно кружащие в глубине стен, подобно крошечным светлячкам. Они волшебным образом сливаются в прекрасные образы, к коим в глубине своей души всегда желал прикоснуться каждый, кому посчастливилось однажды наблюдать, за их пленящей сердце магической красотою. Эта зачаровывающая, похожая на иллюзию картина была создана чародейкой с целью, отыскать когда-нибудь среди сотен тысяч душ ту, единственную, что сумела бы за всем магическим светом разглядеть робкий свет ее собственной души. И да не запутается тот, кто читая сии строки может счесть, что девушка таким замысловатым образом пыталась избавиться от одиночества, разделив его с тем, кого подведет к ее таинственному алтарю сама Судьба. Волшебнице вовсе не претит быть одной. Сколько себя помнит, она видела в бесконечной глубине одиночества отражение истока всей магии, считая, что истина ее - есть таинство, сокрытое в безмолвии безмятежности. Она - есть суть сути вещей, обыкновенно непостижимой для ума, но видимой душою. Это своеобразный танец теней в мягком лунном свете, столь прекрасный в своей грации, что способен замедлить бег времени, способен замедлить ход сердца. Это наивысшее проявление духовной чистоты в том смысле, что в ней нет ни единого намека на сомнение в живущей в глубинах ее вере. Оно зарождается внутри, а не снаружи. Это неотъемлемая часть самой души, а не дар извне. Это тайное искусство создавать из тонких нитей тьмы белоснежное одеяние света. Оно может быть соткано лишь в абсолютном одиночестве, поскольку представляет собою идеальную сосредоточенность, не допускающую ни малейшего отвлечения. Однако, не смотря на по- большей части романтический, хоть и слегка грустный образ одиночества, волшебница порою, как и все живые существа мечтала выйти за пределы привычного ей духовного мира, искренне веря в то, нет... чувствуя, что где-то там ее ждет блуждающая в сумерках душа, способная разделить одиночество, при этом не искажая первозданную чистоту магии, живущей в глубине сердца девушки. И вот однажды...
Нежный серебристый свет, призрачным дождем заливал прекрасный весенний сад, выдергивая из тьмы отдельные фрагменты окружающего мира. Подобными лунными ночами здесь было непередаваемо красиво. Воздух, наполненный приятным ароматом цветов кружил голову, в мгновение развеивая любые грустные мысли. Умиротворяющий шелест хрупких листьев в легких порывах ветра, изредка срывающихся с тонких ветвей кустарников и медленно падающих на зеркальную гладь озера с мягким, ни на что не похожим звуком, погружал тело и разум в исцеляющее состояние полусна. Облаченная в длинное, ослепительно белое одеяние девушка, сидела у воды на мягкой, белоснежной его ткани, робко поджав стройные ножки. Странный головной убор в виде хрустальной диадемы, причудливым образом отражал в себе чистый лунный свет. На уголках тонких губ, сидящей у кромки воды, застыла теплая улыбка. Девушка с загадочным интересом наблюдала за тем, как на водной глади образуются едва заметные круги от редких прикосновений лепестков вишневого деревца, медленно падающих с нависшей над нею ветки. За очередным искажением, раз за разом на спокойной поверхности воды вырисовывались неясные образы. В лазурной глубине темных глаз, из призрачных нитей света медленно ткались очертания хрупкой женской фигурки, неподвижно стоявшей по ту сторону водной глади. Видение казалось столь четким, что девушка было протянула руку, в желании прикоснуться до него, но в какой-то момент вдруг замерла буквально в сантиметре от воды. Позади нее раздался тихий шелест мертвых листьев. Что-то или вероятнее всего - кто-то, находился столь близко, что она, как ей показалось, почувствовала прикосновение нежного тепла от дыхания. Это заставило сердце в ее груди ускорить свой шаг, плавно перейдя на неспешный бег.
Сколько себя помнила, она всегда была здесь, одна, в этом потерянном на границе снов и фантазий мире. Сад тысячи иллюзий, как когда-то давным-давно девушка нарекла это, сотканное ею из собственных фантазий место, являлся живым воплощением магии, доказательством того, что она и впрямь существовала, и существовала ни где-то вовне, а непосредственно внутри, в глубине ее души. Магия всегда была неотъемлемой ее частью, она вела девушку за собою, или же порою сама следовала за ней. Они были словно две сестры, неразрывно связанные друг с другом незримыми, понятными лишь им одним узами. В какой-то момент магия и впрямь обрела видимый облик, материализовавшись в этой реальности в виде девы с призрачным клинком в руке, представившейся как Идзуна. Почему она приняла именно этот облик? - и для самой волшебницы было головоломкой, ключ к которой она так и не сумела отыскать. Возможно не последнюю роль в данном образе сыграла прочтенная в детстве таинственная рукопись, случайным образом попавшая в ее руки, когда она была еще совсем юной. Как бы там ни было, девушки были невероятно похожи друг на друга. Словно бы две капли дождя в прекрасном лунном свете, что загадочным образом застыли в падении, они отражали друг в друге, волнующую сердце красоту этого мира. Единственное, что их различало - тонкий длинный клинок, который всегда и везде носила с собою одна из них. Не то, чтобы этот странный предмет беспокоил волшебницу, однако в те или иные моменты она ловила себя на мыслях о нем. Как-то, в одну из первых зимних ночей, девушка стояла у кромки, еще не успевшей замерзнуть воды. Облаченная лишь в полупрозрачную, сотканную ею из мягкого света далеких звезд рубашку, она безмолвно смотрела в темную озерную гладь. Что-то в этой мистической картине привлекло внимание, мирно спящей новообретенной сестры, пробудив девушку от сладкого сна. Бесшумно подойдя к озеру, сонная Идзуна встала на расстоянии вытянутой руки от застывшей у самой воды волшебницы. Определив точку, в которую был направлен взгляд последней, Идзуна не без интереса пыталась понять, что за таинственная сила могла зачаровать создательницу этого мира. Некоторое время спустя, на зеркальной поверхности водоема, отражавшей безмятежное звездное небо стали появляться едва заметные искажения. Отражение необъяснимым образом меняло свой облик. Это походило на то, как постепенно из тысяч и тысяч мельчайших фрагментов складывается изображение мозаики. В лазурной глубине глаз волшебницы, штрих за штрихом вырисовывался образ невиданной ранее ею реальности.
Небольшое, уютно обставленное мебелью из красного дерева помещение, было залито теплым солнечным светом. В центре его, опустившись на колено и склонив голову стояла темная фигура, приблизительно в двух шагах впереди, у окна, отчетливо виделся образ девушки. Тень внезапно подняла голову и посмотрела прямо на волшебницу, неподвижно стоящую у кромки воды. Остатки сна Идзуны в мгновение рассеялись, словно бы белесая дымка тумана в резком порыве ветра. Молниеносным движением руки она оголила тонкий, окутанный мягким светом клинок, и взмахнув им над поверхностью воды заставила время остановить свой ход. Склонившись, она легонько коснулась, застывшей темной фигуры и в тот же миг, клинок выпал из ее руки, пронзая водную гладь. Перед тем, как волнение на воде размыло темный образ, фигурка девушки, стоявшей у окна, в грациозном движение обернулась, встретившись с Идзуной взглядами.
С неба, отражая мягкий полуночный свет неспешно падали хрупкие снежинки. Коснувшись белесой кожи волшебницы, они тотчас развеяли наваждение. Необъяснимая, бесконечно глубокая печаль охватила ее сердце. Медленно опустившись на колени, девушка протянула руку в сторону неумолимо исчезающей в отражение на воде реальности, вместе с которой на ее глазах таял призрачный образ тонкого клинка, некогда являвшегося частицей ее самой...
- "проснись..." - приоткрыв глаза, девушка увидела красивый, бескрайний океан звезд, медленно плывущий куда-то вдаль. Ощупав руками поверхность, на которой лежала, девушка тут же сообразила, что это скамья. Осторожно приподнявшись, она облокотилась на деревянную спинку, откинув голову и прикрыв глаза. Легкое головокружение немного мешало привести мысли в порядок. Сделав глубокий вдох, девушка почувствовала, как легкие наполнились приятным ароматом цветов. Состояние умиротворения нежным потоком разливалось по телу, наполняя его энергией. Мысли-бабочки хаотично кружили в голове, перепутывая фрагменты воспоминаний и скрывая тем самым картину произошедшего. Почувствовав, что головокружение прошло, девушка неспешно поднялась со скамьи. Глазам открылся непередаваемой красоты сад. Приблизительно шагах в десяти впереди, виднелся небольшой водоем. Пройдя по каменной тропинке, девушка остановилась у кромки воды, взглянув на собственное отражение. Облаченная в полупрозрачное, цвета лунного серебра платьице фигурка была на первый взгляд в точности такой, какой она себя помнила. Та же привычная грусть, застывшая в глубине глаз, те же, слегка сжатые в некоем игривом недовольстве тонкие губы и все же... что-то изменилось. Задумчиво склонив голову на бок и слегка прищурив глаза, в некоем недоверии к видимому, девушка более пристально всмотрелась в зеркальную гладь воды, пытаясь найти какое-либо несоответствие. Спустя некоторое время, она наконец сумела уловить нечто, что привело ее в легкое замешательство. Среди белоснежных волос виднелась необыкновенной красоты диадема. Таинственный головной убор выглядел так, словно бы был соткан из лунного света. "Но как же я не смогла сразу заметить такое, довольно значительное изменение? Остаток сна?..." - пронеслась мысль и в сердце тут же закрались тени сомнения. Крепко зажмурив глаза, девушка медленно сосчитала до семи и вновь открыв их, она увидела в тихой водной глади, стоящую позади себя фигуру, в мягкой серебристой дымке полуночного света. Все одеяние незнакомки выглядело девственно чистым, словно не коснувшиеся земли снежинки и в длину было чуть ниже пояса. Шею обвивала тонкая белая ткань, на которой виднелся причудливой формы цветок того же цвета. Неестественно белесая кожа наводила на мысль о том, что возникшей на воде таинственный образ является ничем иным, как призраком. Призраком, от которого, к искреннему удивлению и легкому смущению наблюдавшей - довольно сложно отвести взгляд. Бледноватые щечки девушки незаметно обрели нежно розовый цвет. Таинственная фигура в воде крепко сжимающая ледяной щит в одной и тонкий клинок в другой руке, тепло улыбнулась уголками губ и взглянув из под, напоминающего капюшон головного убора мягко произнесла:
- "долго же ты блуждала в мире собственных сомнений, моя дорогая Эттика" - в воздухе в то же мгновение закружили редкие снежинки, которых постепенно становилось все больше и больше. Нежный голос этого очаровательного призрака, эхом отдавался где-то в глубине сердца, стоящей у кромки воды девушки. Не без усилия, Эттика сбросила незримые цепи наваждения и оглянувшись назад, впервые в своей жизни отчетливо почувствовала, что все происходящее - реальность. Действительность вне границ сна. Явь, без малейшей примеси фантазии. В этот момент она видела не глазами, но сердцем, понимала не разумом, но душой. За бесконечно долгое время с момента, как она еще будучи ребенком, в тайне ото всех загадала желание стать волшебницей, обращаясь к одной из далеких звезд, девушка впервые увидела проявление магии. Пленящей сердце и душу в своей истинной, невыразимо прекрасной сути, магии. Среди мириад снежинок, в шаге от нее, штришок за штришком, словно бы в той странной рукописи, что когда-то попала к маленькой девочке в руки, вырисовывался дорогой сердцу образ. Здесь и сейчас перед нею действительно, буквально из воздуха, тень за тенью материализовался в пространстве тот единственный, кого в бесконечном множестве миров этой бескрайней Вселенной, девушка не без легкого смущения называла своим другом. Сокрытый мягкой тьмою, мужчина протянул к Эттике руку. В ладони, окутанный призрачным белесым светом лежал предмет из далекого прошлого, в очертаниях которого Эттика практически мгновенно узнала ту самую рукопись, что она прочла однажды в детстве. Их взгляды пересеклись и в этот момент до слуха девушки донесся знакомый голос:
- "во мне всегда жила вера в Магию, но я знал, что не сумею прикоснуться к ее чистому свету, поскольку чувствовал, сковывающую сердце Тьму. Эта Тьма, вероятно была со мною с самого рождения. Она вела меня, шла подле, следовала за мною, ни оставляя ни на мгновение. В каком-то смысле, она стала моей единственной спутницей, спутницей, которую робко приняла моя душа. Все это время, весь этот мучительно долгий путь состоял из одних лишь сомнений и страхов. Я ложился спать с мыслью о ночных кошмарах, верно следующих за мною ночами и от этого, порою подолгу не мог уснуть. Когда же мне наконец удавалось уснуть, то время сна было столь коротким, а сновидения столь мучительными, что по пробуждении в голове неизменно кружили в танце лишь одни мысли - мысли о том, чтобы навсегда исчезнуть из этого мира, рассеяться, словно туманная дымка в порыве ветра, растаять, словно первая хрупкая снежинка по осени, так и не успевшая коснуться земли. Проходили долгие месяцы, сменялись времена года, мир вокруг изменялся, приобретая что-то новое и предавая забвению прошлое, люди незаметно приходили и уходили из моей жизни, взрослея, двигаясь дальше, совершенствуясь, а я... я словно бы застрял в картине, которая, как подсказывало мне сердце не была завершена, но по какой-то причине была заброшена. В этой картине есть лишь я и Тьма. В холодной, бессонной ночи мы разделяем с ней свои мысли и фантазии. Она не без интереса слушает. Она всегда так внимательна... Мне кажется, если бы ее не было, то ночные кошмары навсегда поглотили бы мой разум, лишая даже малейшей надежды прикоснуться однажды к свету. Тьма была моей призрачной невестой, единственной и верной… вообщем-то, она и сейчас со мною, скрыта в своем прекрасном царстве теней.… В.. какой-то момент, в глубине моей души зародилось искреннее желание отблагодарить ее за все то, что она для меня сделала, а сделала она не мало, хотя вероятно это и прозвучит абсурдно. В конце концов, если бы не моя мрачная спутница, несомненно, я не сумел бы никогда написать те строки, что ты прочла однажды в моей рукописи, дорогая Эттика. В моем сердце никогда не зажегся бы огонек, который в один прекрасный миг не вспыхнул бы ярким пламенем и не осветил мне путь к познанию магии. Мне не удалось бы постичь суть Тьмы, и соответственно не было бы возможности прикоснуться ко свету, пусть всего-лишь и образно, в строках на белоснежно чистых листах формата А4. Эта рукопись никогда не попала бы к Тебе в руки и конечно, Ты никогда бы не оказалась по эту сторону фантазии. Все те образы, что когда-либо были созданы Тобою, столь же реальны, как и это прикосновение. И пусть все они, в этом мгновении сольются в единый прекрасный образ, образ, которому больше не нужно изменяться и убегать от себя, ведь этот ангельски прекрасный образ будет принят Твоим сердцем… моя дорогая Принцесса полуночного Солнца...." - легонько коснувшись руки девушки, мужчина передал, лежащую в ладони рукопись. Внезапный порыв ветра закружился сотнями тысяч снежинок, на мгновение заставив девушку прикрыть глаза рукой. Отведя ладонь и вновь взглянув, она увидела перед собой красивый, устланный тонким белым одеялом сад, сад, в котором она стояла совершенно одна, посреди этой белоснежной чистоты, сжимая в хрупкой руке тонкую рукопись, на обложке которой, в знакомом названии девушка увидела небольшое изменение:
"Принцесса полуночного Солнца. Странный сон, перед 8-м марта"
***
Еще не до конца проснувшаяся, она стояла у окна, залитая ярким солнечным светом. На письменном столике позади, в голубоватом мерцании экрана ноутбука, виднелось окошко выбора персонажей, среди которых была, похожая на священнослужителя девушка, держащая в левой руке красивый ледяной щит...
__________________
P.S. Пусть в этот день, Твой день, магия наполнит Твое сердце и все те, пленящие своей красотою собственные образы, которые Ты когда-либо создала переплетутся тысячами незримых нитей в один изначальный, истинный образ! Возьмите свои сумрачные клинок и лунную диадему, моя дорогая Принцесса полуночного Солнца и позвольте мне сопроводить Вас в бесконечном путешествии к звездам…
___________________________
- https://vk.com/video-196321917_456239062 - Аудиовариант рассказа
- https://rutube.ru/video/c2ce0aa4583a4332767d9015df206d35/ - Аудиовариант рассказа