Канут тысячи лун, голос времени тонок,
С веками неспешно стихает до скрипа.
Но дальний потомок донских амазонок
Легенду твою перескажет, Лисиппа.
В азовских степях, средь священных курганов,
На гребнях крутых меотийских брегов,
Закутанных в газовый войлок туманов,
Внушалась железом покорность врагов.
Жестокие нравы ковала война.
И трепет вселяло величие девицы.
Соседние били поклон племена
Пред поступью грозной, сарматской царицы.
СагАрис, презревший и мужа и Бога,
Был строгим вершителем царственной воли.
Но было угодно под сводом чертога
Гранитному сердцу разбиться от боли.
Наследник, случилось, в сердцах воспылал
К девушке юной, незнатного рода.
И пожениться на ней возжелал...
Только вот против хозяйка народа.
Мать укоризненно отвечает:
"Не быть ей вовеки твоей половинкой,
Закон Савроматии запрещает
Водиться царевичу с простолюдинкой".
ТАнаис, в Амоке искры метая,
Просил отменить неудобный закон.
Себя оскорбленным, поспешно считая,
С шатра материнского выбежал вон.
Всю ночь не сомкнул от отчаяния глаз,
С зарей, в дополнение к степному пейзажу
Привиделся юноше царский указ,
Которым велела мать выставить стражу.
...С мыса, царевич в бесшумные воды,
Бросился коршуном на крыле.
Если нет на земле для любви свободы,
Значит незачем жить на такой земле.
...Входит к Великой, поникший гонец.
Приносит о сыне печальную весть.
Плачет царица... Разбился птенец...
Да будет река в его названа честь.
Потом мИнут блеск и расцвет ТемискИры,
И подвиг Геракла, и Трои конечность...
Седые эллины отметят пунктиры
На месте процарства усопшего в вечность.
Но там, где текут слезы тихого Дона,
Тех, кто с любовью навеки простился,
Тысячи лет, вместо волн АмазОна,
ТАнаис в лунной ночи серебрился.
09.03.2021