Одна душа на две страны Сборник стихов 2000 - 2020

Друзьям моим и близким, и далёким
Я посвящаю откровений строки
О наших днях, о времени прошедшем
Вам, дорогим, живущим и ушедшим.
...И пьём из чаши бытии
Вино надежды и печали


 * * *
На тот свет с рожденья
приоткрыты двери.
В поисках спасенья    
мы приходим к вере.

Коротка дорога
и не долог срок,
А религий много,
и везде свой Бог.

Я, его искатель,
дожил до седин –
Если есть Создатель,
то на всех один.

Пока солнце светит,
не теряй лица.
Сама жизнь на свете –
дар нам от Творца.


 * * *
Мы, все живущие – счастливы,
Раз родились на этот свет.
Ловите кайф, пока вы живы,
Альтернативы жизни нет.

А если флёр словесный снять,
Мы, наконец, должны понять:
Пока к нам милостив Творец,
Убрать всю скверну из сердец,
Раскрыть лишь для добра объятья.
Господь один, все люди братья.


 * * *
Тайфун носился над страной,
Круша, ломая всё, что было.
Нас перестроечной волной
С родного побережья смыло.

Попав в далёкие края,
Мы жизнь любить не перестали
И пьём из чаши бытия
Вино надежды и печали.


 * * *
По осеннему по саду
Листья жёлтые летят.
Я иду по листопаду.
Мне уже за шестьдесят.

С неба льётся сумрак синий,
Стонет тихо сухостой,
Седина лежит, как иней,
В бороде моей густой.
Вата талая тумана
Чуть дымится над прудом.
День рождается. И рано
Жить лишь в грёзах о былом.


 * * *
Осенняя хлябь без просвета,
Ночей бесконечных тоска.
Природа бесстыже раздета,
На голых ветвях ни листка.

Прошедшую жизнь вспоминая,
Я шёл по аллее пустой,
Простуженным горлом вдыхая,
Промозглого смога настой.

Печальных страниц было много,
Но помнился радостный свет
Короткого счастья земного
Так быстро промчавшихся лет.

Белели стволами берёзы,
И дождь моросил без конца,
Холодные капли, как слёзы,
Текли по морщинам лица.      
* * *
Предрассветной дали
сероватый свет.
Прошлое в тумане,
будущего нет.
Недопитый шкалик,
тягостный дурман,
Жёваный чинарик,
брошенный в стакан,
Грязные салфетки,
пепел папирос –
Загуляли детки
и пошли вразнос.

Голову на части
разрывает боль,
Все земные страсти
залил алкоголь.
Не нужны подруги,
не нужны друзья,       
Без проклятой «дури»
дня прожить нельзя. 

Пьяного веселья
кружится волчок,
Молодой с похмелья
плачет «старичок».
Как в крутой рулетке,
годы пронеслись –
Порезвились детки,
проиграли жизнь.


 * * *
Содом и суета сплошная.
Что ж, такова юдоль земная.
То бессловесная утробная,
То от рождения загробная.

И в храм войдёшь – молитва квёлая.
А где ж заздравная, весёлая,
Чтоб снять заботы и усталость,
Чтоб душу заполняла радость?
Чтоб меньше тьмы и больше света,
Чтоб жизнь, как песнь, была пропета.

Пора уйти от догм упёртых,
Чтоб беспросветно не страдать –
Бог для живых, а не для мёртвых,
Нам всем несущий благодать.


 * * *
Когда-нибудь – бессмертных нет –
В глазах моих погаснет свет.
Немая тишина настанет,
И сердце биться перестанет,
И всё пройдёт – и боль, и страх,
А тело превратится в прах.
Земной закончится мой путь
Когда-нибудь, когда-нибудь...

Душа надеждою согрета,
Что Бог, прочтя стихи поэта,
Захочет жизнь ему вернуть
Когда-нибудь, когда-нибудь...


 * * *
Уходит время без возврата,
Сметает каждый юбилей
Года прожитые когда-то,
Как пыль осеннюю с полей.   

Пока судьбы моей ладья
Дорогою прямой и торной
Плывёт во мрак небытия,
Я буду наливать по полной,

Со звоном поднимать бокал
За то, что счастлив был во многом,
За дружбу, за страстей накал,
За жизнь, дарованную Богом.


 * * *
Он приходит в усталые очи
Сквозь гардинные щели окон
В бесконечные зимние ночи
Долгожданный мой утренний сон.

Отлетают бессонницы мысли,
Замирает аккорд на струне,
И картины из прожитой жизни
Тихо гаснут на серой стене.
Я с трудом ухожу от погони,
От забот отшумевшего дня.
Светлых грёз белогривые кони
В мир желаний уносят меня.


 * * *
Закончен дней тоскливых бег,
Душа моя устала плакать.
И долгожданный первый снег
Прикрыл осенней грусти слякоть.

Сияют солнцем небеса,
Мне вновь надежда улыбается.
Вчерашней горести слеза
Снежинкой счастья возвращается,

И сказочный белеет лес,
Вдыхает грудь восторг сердечный.
Струится благодать с небес
Как радость жизни бесконечной.


 * * *
Погода не терпит прогноза,
У каждой погоды свой срок.
На ветке озябшей берёзы
Дрожит одинокий листок.

Пора ностальгии и скуки
В повёрнутой круто судьбе,
И сучья деревьев, как руки,
Застыли в последней мольбе.

Бороться с хандрою нет мочи,
Тоска всё сильней и сильней,
А дни в декабре всё короче,
А ночи длинней и длинней.

Снег выпадет робкой надеждой,
На солнце холодном искрясь,
Чтоб чистою белой одеждой,
Накрыть надоевшую грязь.

И ветер холодный и колкий
Задует из разных щелей,
Развесив сосульки-иголки
В проёмах окон и дверей.

Кусты на дворовом пригорке
Оденутся сказочным льдом,
Зажгутся красавицы ёлки,
И праздник войдёт в каждый дом.

Захлопают пробки с игристым,
Со звоном сойдётся хрусталь.
Ну, как тут не стать оптимистом
И возраст забыть, и печаль.


 * * *
Как ни старается наука,
Жизнь – одноразовая штука.
И коротка, и быстротечна.
Будильник тикает беспечно.
Когда-то, оживляя плоть,
Его завёл нам сам Господь.

С тревогой ждём судьбы звонок.
У каждого из нас свой срок,
Как учат Библия и Тора,
Без обнулений и повтора.
И страх от стрелки часовой,
Как меч, висит над головой.


 * * *
Будильник отзвенел давно,
А за окном темным-темно.
Но ночь прошла, хоть небо звёздно,
И отсыпаться уже поздно.

Да и что толку мять кровать?
Пора бездельнику вставать,
Чтоб несмотря на хворь и лень
Достойно встретить новый день,
Не позабыв за благодать
Спасибо Господу сказать.


 * * *
Душа поэта-пилигрима
Открыта и легко ранима.
Когда-то он, рванув рубашку,
Её оставил нараспашку.

С тех пор прошло немало лет,
Но на душе покоя нет.
И, по признанию поэта,
Она разута и раздета.


 * * *
Он обречён на одиночество,
Его друзья уходят в ночь.
Сбылось фатальное пророчество,
И он не в силах им помочь.

В закате жизнь, и ветер шквальный
Волною берег бьёт рыча,
Под звон колоколов печальный
Горит и плавится свеча.

Конечна жизни круговерть,
Любую жизнь венчает смерть.
За ней темна и неизвестна
Небытия сокрыта бездна.
В ту бездну вслед за человеком
Стекает время век за веком.


 * * *
Пока надежда не разбита,
Не ставь забвения свечу.
Пусть жизнь почти уже прожита,
А я всё больше жить хочу.

Встречать туманные рассветы,
Прервав свой неспокойный сон,
Чтобы пропеть любви сонеты
Под семиструнный перезвон.

Ловить твой взгляд нетерпеливо,
Им наслаждаться вновь и вновь,
Чтоб ещё раз сказать спасибо
За вдохновенье и любовь.

По небу синева разлита,
Я очарованный шепчу:
Пока надежда не разбита,
Не ставь забвения свечу.


 * * *
Как ни печальна доля наша,
Но эта жизненная чаша
Нам от Всевышнего дана,
Чтобы испить её до дна.

Пусть вера облегчает жизнь,
Всё ж слишком часто не молись –
Лик на иконе глух и нем,
Он не решит твоих проблем.

Живи, мой друг, не паникуй,
Греши, влюбляйся и рискуй,
Не будь заложником скорбей,
А чаще наливай и пей.

И перестань просить и ныть –
Что суждено, тому и быть,
И может, наконец поймёшь,
Что счастье в том, что ты живёшь.


 * * *
Увядший сад промчавшихся желаний,
Палитра жёлтого на фоне голубом.
Осенняя пора, пора воспоминаний –
Открыт для сердца памяти альбом.

В нём дорога мне каждая страница
Судьбы нелёгкой, пройденных дорог,
Родных, друзей давно ушедших лица,
Всё доброе, что сохранить я смог.

 * * *
Оптимистом быть сил не хватает,
Пессимистом быть тоже невмочь.
Доконает меня, доконает
Бесконечная зимняя ночь.

За окном снежный саван качается
На холодном январском ветру.
И фонарь понапрасну старается
Разорвать непроглядную тьму.

Как едины душа и пространство –
Каждый угол и каждую щель
Безысходной тоской эмигрантства
Заметает седая метель.      


 * * *
Терпкий запах цветенья и завязи,
Колокольный чарующий звон,
Закрываются ставни и жалюзи,
Городок погружается в сон.

Жёлтый свет, неживой, полинялый
Придорожных ночных фонарей
И бреду я больной и усталый
Сквозь остаток непрожитых дней.

Мне весеннее буйство не в радость,
Мои вёсны давно отцвели.
Тяжела эмигрантская старость
Вдалеке от родимой земли.

Ты чиста и светла, как Мессия,
И тебя у меня не отнять.
Ты – любовь и палач мой, Россия,
Незабвенная Родина-мать!
* * *   
Пилигрим в стране своей,
Пасынок гонимый
Оторвался от корней,
От земли родимой.

Подхватил его поток
Ветра на просторе,
Как степной травы пучок,
Перекати-поле.

Не предаться тихим снам,
Не уединиться,
Память будит по ночам,
Не даёт забыться.

Давит прошлого комок,
Сердце жмут до боли
Вёрсты пройденных дорог,
Поиск лучшей доли.

Ведь не каждому помог
Для души усталой
Опьяняющий глоток
Воли запоздалой.

 * * *
Пока в душе есть жизни сила
И не сломал тебя недуг,
Благодари за всё, что было,
Живи и радуйся, мой друг!
И восторгайся, как дитя,
Простому счастью бытия.

Возвращение

Брату Лёве
Подобно перелётным птицам
Душа заблудшая скучает.
Её к родным местам и лицам
Всё чаще память возвращает.
Ведёт, плутая, в закоулок,
В давно забытый переулок.

Там в бытность, как мальки в запруде,
В заботах суетились люди,
А в нишах старого двора
Росла шальная детвора,
Плод пролетарского наследства,
Сейчас совсем другое детство.

Наш деревянный дом снесён.
Пыль от него, как пыль времён,
Осела в бездну на века.
Лишь мы с тобой, два старика,

В том доме жившие когда-то,
Как два музейных экспоната,
Все годы, связанные с ним,
В склерозной памяти храним.


Наш дворик
Брату Лёве

В то время славное,
весь переулочек
Балдел от запаха
французских булочек.
На мостовой тогда
была брусчаточка,
По ней трамвай ходил
маршрут «десяточка».

Цветочки, клумбочки,
дорожки змейками,
Наш дворик с бабками
и со скамейками.
Домишки ветхие,
насквозь прогнившие,
Старушки дряхлые,
сплошь контры бывшие.
Красотки местные
и их избранники,
Шпана известная,
воры-карманники.

Был чай вприкусочку
и даже бублики –
Клуб интересных встреч
почтенной публики.
В часы вечерние
лучи багряные,
Разборки дерзкие
и драки пьяные.

Стена кирпичная,
шарашка шпульная.
Сажала в тюрьмы нас
власть богохульная.
Этапы длинные,
как нитка ткацкая,
Страна тюремная,
страна кабацкая.
Страна бескрайняя,
страна богатая,
Страна ленивая и вороватая.

С утра похмельная,
угрюмо вздорная
В казённый дом вела
тропинка торная.
А рядом храм стоял,
крест был с короною –
Казалось, сам Господь
парит над зоною.

Травила газом нас
труба фабричная,
Жизнь коммунальная
текла обычная:

Бурлила завистью,
пылала страстью,
То с бабой Машею,
то с тётей Настей
И исходила вся
в борьбе ненужной.
Но всё же жили мы
компашкой дружной.

Осточертела нам
наука школьная,
И нас дурманила
житуха вольная:
Братва дворовая,
отвага ложная,
Затяжка крепкая
и страсть картёжная.
Сто грамм под килечку
и пиво пенное –
Вот цель высокая и вдохновенная!
И как добавил бы
один поэт
«Побольше девочек и марафет».

Неповторимые весны года –
Жизнь разбросала всех
кого куда.
Она пинала нас
и куролесила.
Мы ж были молоды,
нам было весело.


 * * *
Брату Лёве

Как часто в бреду полусонном
Как лет пережитых наследство
Всплывают в мозгу воспалённом
Картины далёкого детства:

Футбол в закутке запылённом,
Лачуг проржавевшие крыши
И тётушкин крик удивлённый:
«Мой Лёвочка, чем же ты дышишь?!»

Она разводила руками,
Был воздух от пыли горяч.
Метался у нас под ногами
Истерзанный тряпочный мяч.

Наивный азарт малолетства,
Нелёгкой судьбы эпизод.
Футбол без отцовского детства,
С помойкою вместо ворот.


 * * *
Берёт нас время на испуг,
За раной рана.
Не паникуй, держись, мой друг,
Сдаваться рано.

Не дай сгорбатиться спине,
Пошире плечи.
Ведь семьдесят, поверь ты мне,
Ещё не вечер.

Будь выше склок и передряг,
Душой не кисни.
Ведь семьдесят какой пустяк,
Всего часть жизни.

И не считай свои года
С печальным взглядом.–
Ты будешь молодым всегда,
Пока мы рядом.

И будут трели соловья
В часы рассвета.
Ведь песня лучшая твоя
Ещё не спета.


Песня о Марфушке

Когда в зимний вечер звёздочки, как свечи,
Серебрят деревья в сумраке ночном,
Хорошо Марфушке на моей подушке
Бабушкины сказки слушать перед сном.

У моей Марфушки с кисточками ушки,
У моей Марфушки зелёные глаза.
Мы с моей Марфушкой похожи друг на дружку:
Марфушка – непоседа, шалунья, егоза.

У Марфушки лапки – острые царапки,
У Марфушки щёрстка, как лебяжий пух.
Все мои игрушки в страхе от Марфушки,
И её боится даже сам петух.

Мне моя Марфушка – верная подружка,
Нам с Марфушкой очень хорошо вдвоём:
Спим в одной кроватке, днём играем в прятки,
В садике гуляем, песенки поём.

Мир любви и ласки, мир волшебной сказки –
Это мир счастливый маленьких ребят,
Где с обложки книжки серенькие мышки
На меня с Марфушкой радостно глядят. 


Новогодний вечер

Вот и вспыхнули свечи
разноцветным огнём.
В этот праздничный вечер
хорошо нам вдвоём.
Удалася пирушка,
никого мы не ждём,
И мурлычет Марфушка
в уголочке своём.

Ворожбою прикованный
всё сильней каждый раз
Я гляжусь очарованный
в синеву твоих глаз,
В голубые озёра
дорогих мне очей –
Нет прекраснее взора,
нет огня горячей.


 * * *
Дай бог мне с волею собраться,
Не потерять остаток сил,
Чтоб устоять, не разрыдаться
У неухоженных могил.

На целом свете без сомненья
Нет для меня дороже мест.
Здесь должен я просить прощенья
За свой негаданный отъезд.


 * * *
А ложь таращит на нас глазища,
А мы всё правду упрямо ищем.
А может, хватит? Куда нам столько?
От этой правды на сердце горько.

Уйти в сторонку, замять проблемы
И не касаться опасной темы,
Попавши в стаю, по-волчьи выть.
А как же совесть? Как с нею быть?


 * * *
Наверно, пришла сновидений пора:
Всё чаще мне видятся мать и сестра.
И памяти семя, сквозь время проросшее,
Меня возвращает в далёкое прошлое.

И то, что обыденным было когда-то,
Теперь для меня так любимо и свято.
И это почти уже явь, а не сон.
И лица родные, как лики икон.

То плачет душа, то от счастья поёт –
Мы снова все вместе всю ночь напролёт.

На небе рассвет занимается алый,
И я просыпаюсь больной и усталый.
Ночные видения гаснут, как свечи,
И мы расстаёмся до следующей встречи.


 * * *
Горят воспоминаний свечи,
Вся суета отходит прочь.
А на дворе осенний вечер,
Он быстро переходит в ночь.

Но не погаснет жизни свет,
И утром вновь придёт рассвет,
И мгла рассеется, как дым,
И небо станет голубым,
И хмарь осенняя пройдёт,
И снова солнышко взойдёт.
В окно заглянет луч-проказник,
И мы продолжим жизни праздник:
Творить добро и тешить плоть,
Как повелел нам всем Господь.


 * * *       
Сведённые самой судьбой
Добро и зло сошлись на бой.
Зло побеждает в этих схватках,
Добро почти уж на лопатках.
И злобы тень, как вурдалак,
Глотает свет и сеет мрак.

Чтоб разорвать смертельный смог,
Мы все должны вернуться к Богу,
Изгнать из наших душ порок
И выйти к свету на дорогу.


 * * *
К чему напрасные тревоги,
Что мы с тобой в конце пути?
Ещё не пройдены дороги
И вёрст так много впереди.

И мы идём, как молодые,
Под перескрип своих костей,
И наши головы седые
Полны мальчишеских страстей.


 * * *       
Уставший от летнего зноя,
Вдыхая прохлады букет,
В туманное утро седое
Встречал я осенний рассвет.

Косяк журавлей, пролетавший
На юг в неизвестную даль,
И сад наш с листвою опавшей
В душе разбудили печаль.       

Сырая промозглая слякоть
Тоской навалилась на грудь,
И так захотелось поплакать
О том, что уже не вернуть.


 * * *
В аккордах скрипки одинокой
Звучал осенний вальс бостон,
Как вечный зов страны далёкой,
И сердце билось в унисон.

И не было мечты иной:
С трудом собрав остаток сил,
Увидеть снова дом родной
И у родных побыть могил.
Чтобы с молитвой и любовью
Цветы поставить к изголовью.

За все грехи, за все сомнения
Ещё раз попросить прощения.
Слезу дрожащею рукой
Смахнуть и низко поклониться.
И, обретя души покой,
Дай Бог, не навсегда проститься.


Держава на подъёме
(разноголосица)

Держава на подъёме,
Мы поднялись с колен.
Все близкие в Газпроме
И каждый бизнесмен.

Не дотянуться каждый раз
Ни нам до них, ни им до нас.
Они парят в небесной сини,
А мы на дне увязли в тине.

Ни чётких планов, ни идей,
Куда ведут, не знаем,
Но засидевшихся вождей
Мы всё же не меняем.


 * * *
Когда на землю ляжет тень,
В молитве кроткой в тихий вечер
За каждый прожитый мой день
В душе я зажигаю свечи.

Вокруг разлита тишина,
Мне ночь в окно прохладой дышит,
Шепчу заветные слова
В надежде, что меня услышат.


Ночь осенняя

Ночь на дворе, зашторены гардины.
Событий перемешанных поток,
Прошедших лет забытые картины,
Как времени минувшего виток,
Проносятся помимо моей воли,
Как сериал моей земной юдоли,
Как отголосок прежних дум и грёз.
Их снова пережить не хватит слёз.

Душа болит, ей тяжело без света.
Осенней ночью долго ждать рассвета.


 * * *       
Умом понимая, тепла мы не просим.
Ноябрь на исходе, кончается осень.
И смена сезонов грядёт неизбежная,
Зима на подходе холодная, снежная.
Её белоснежные хлопья – снежинки –
Пейзажей осенних забелят картинки.

А дни всё короче, декабрь всё ближе,
Уже наготове и санки, и лыжи.
Снег – лучший подарок для всей детворы,
И снежные бабы украсят дворы.

Скользить вниз по склону не нужно смекалки,
И горки тотчас превратятся в каталки.
Туманы сойдут, и замёрзнут капели,
И ветер закрутит пурги карусели.

Деревья оденутся в снежные шубы,
Затопятся печки, закурятся трубы.
И кучер в тулупе, и водка во фляжке,
И сани в порядке, и кони в упряжке.
Лишь солнце застынет в безоблачной сини,
Русь-тройка помчится по снежной равнине.

P.S.
Как радостна встреча с безбрежною далью,
И лишь колокольчик зальётся печалью
Да душу захлестнёт обиды горькой тень
От брошенных домов и нищих деревень.


Молитва

Прими, Господь, поклон мой низкий
За всех моих родных и близких,
За то, что дал надежды лучик,
За внука моего и внучек.
За то, что я Тобой не брошен,
За всех моих друзей хороших.
За редких встреч восторг взаимный,
За новый дом гостеприимный.
За синь небесную, за море,
За теплоту в любимом взоре.
За нежность с трепетною дрожью,
За малую, но искру божью.
За буйство чувств, за жизни радость,
За обеспеченную старость.
За шум листвы, за птичье пение,
За лунный свет, за вдохновение.
За гладь дворового газона,
За три берёзки у балкона.
За степь, за горы и за лес,
За мир, исполненный чудес.
За дождь, за солнышко, за тень.
За каждый прожитый мной день,
За миг, который мне подарен,
Тебе, Господь, я благодарен!


Молитва о России

Дай Бог ей с силами собраться –
Цель высока, и путь не прост.
Чтоб, наконец с колен подняться
И распрямиться во весь рост.

Дай бог разруху пережить,
В свой дом вернуться изначальный,
На все века не позабыть
Прошедших смут урок печальный.

Избавь от бреда паранойи,
Не дай вернуться Сатане.
Дай без вождей и без героев
Жить в уважаемой стране.

Убереги от диссидентов,
От младших братьев и врагов,
От слишком умных президентов,
От депутатов-дураков.

Дай не украсть, а заработать,
Не обворованными быть.
Солдатским сапогом не топать,
По старым «измам» не бродить.

Спаси от серости безликой,
От сумасшествия идей,
Чтоб стать воистину великой
Для всех живущих в ней людей.


 * * *
То резкий подъём, то застой и упадок.
Россия – страна безответных загадок,
Страна пережитков и славных традиций,
Страна непомерно высоких амбиций,
Безумных реформ и безумных идей.
Страна сверхбогатых и нищих людей.
Страна лагерей без вины виноватых,
Страна президентов с рожденья крылатых,
Где каждый избранник и вождь, и кумир.
Россия – большой и непонятый мир,
Где беден трудяга, хоть пашет, как вол,
Где власть через судей творит произвол.
Где каждый живёт в беззакония тьме –
Сегодня на воле, а завтра в тюрьме.
Страна, где дубинкой наводят порядок,
Откуда бегут и бегут без оглядок.
Россия – мне данная Богом юдоль.
Россия – души моей радость и боль.


Замордованный француз

История с паспортом не без конфуза –
Мордовские корни нашли у француза.
Парижский бомонд не на шутку взволнован:
Неужто француз так легко замордован?

Но, как рассказал нам растроганный мачо,
Сегодня в Европе богатые плачут,
Сейчас там законы диктуют холопы,
И бизнес буквально бежит из Европы.

Но с нами нельзя обращаться по-хамски,
Иначе мы все соберёмся в Саранске.
Ведь здесь все чинуши сидят на «откатах»,
Поэтому власть очень любит богатых.

И я призываю всё бизнес-сословие:
Бросайте Париж, приезжайте в Мордовию.
Почаще хвалите российский тандем,
И с русским гражданством не будет проблем.


 * * *
Как трудно уйти от завистливых глаз –
Их взгляд на себе испытал я не раз.
Осудят предвзято, налепят ярлык,
Что сед бородою, что телом старик.
Что веру забыл, в синагогу не вхож,
И всем моим рифмам цена медный грош.

Но это с какой стороны посмотреть.
С моей – так ещё я не думал стареть.
И жизнь хороша, и светло на душе,
Хоть нет ни гроша и не будет уже.
Люблю и любим, и дожил до седин,
И с Богом общаюсь один на один.
А что до стихов, им цены нету даже –
Они для души, а не для распродажи.


* * *
Ночь в фату ностальгии одета,
До утра я не в силах заснуть.
Жизнь, как звонкая песня, пропета.
Ни куплета назад не вернуть.

Как я время транжирил когда-то,
Без оглядки – гуляй не жалей.
А теперь каждый месяц есть дата,
Каждый прожитый год – юбилей.

Наконец-то нашёл я дорогу,
Что ведёт в благодатную сень,
И со слов благодарности Богу
Каждый новый встречаю я день.


 * * *
Живу не унывая,
судьбу благодаря.
Пусть обрывает
листки календаря
И накрывает пеленой
друзей ушедших лица –
Мне фея – память в час ночной –
вернёт их по крупицам.
И каждый раз в надежде,
укутываясь в сны,
С друзьями, как и прежде,
я буду ждать весны.


 * * *
Года проходят шагом торопливым,
Согласно расписанию Творца.
И мы живём в неведеньи счастливом,
Не зная ни начала, ни конца:
Великий смысл, как божья благодать –
Нам не дано судьбу предугадать.

P.S.
Не дай нам Бог, узнать судьбы расклад,
Тогда жизнь наша превратится в Ад.


 * * *
Любовь, коварство и измена –
Осовремененный Шекспир:
В костюме модном от Кардена
Чарует публику кумир.

У мавра с внешностью Кобзона,
Увы, неверная жена.
Дрожит от страха Дездемона,
Предчувствий тягостных полна.

Ведь Яго, старый интриган,
Что ежедневно пьёт виагру,
В потёртых джинсах, как Билан,
Весь компромат давно слил мавру.

Сексот лубянский, прощелыга,
И там, где он, всегда интрига.
Такая подлость в человеке!
И это в двадцать первом веке!

А мавр – боец, притом ОМОНа.
Будь осторожней, Дездемона,
Не распаляй ревнивцу душу,
А то и вправду, блин, задушит.
В наш век по ревности мокруха
Уж никому не режет слуха.

Хоть он мужлан и примитивный
И секс не любит коллективный,
Но здесь, как скажет каждый школьник,
Возможен мирный треугольник.

Страх Дездемоны не напрасен:
Мавр опозоренный опасен.
Он отомстит. За честь ОМОНа
Заплатит жизнью Дездемона.

Идёт последняя картина:
На заднем плане гильотина,
Мавр арестованный в припадке,
С коварным Яго всё в порядке,
Несчастной жертвы тело в морге.
Порок наказан, зал в восторге!

P.S.
Резвятся дети Мельпомены,
Безумный прославляя мир.
А где-то в уголочке сцены
Притих расстроенный Шекспир.
Обрезан, пошло отутюжен
Он никому уже не нужен.


Слушая Баха

Бальзамом для душевных ран,
Могучей благодатной вестью
Звучит божественный орган,
Летят аккорды к поднебесью.

С молитвой робкой на устах
Великой музыке я внемлю
И верю, что маэстро Бах
Ниспослан Богом был на землю.

Чтоб мы, придя его послушать,
В грехах, не потеряв лица,
От скверны очищали души,
Всем сердцем возлюбив Творца.

 * * *
Я гарцую, как гнедой,
чуть скрипя суставами,
Красаве;ц, как лунь седой,
с молодыми павами.
Променад за кругом круг,
сплетни о богеме.
Я среди своих подруг,
как раджа в гареме.
Пусть слегка согнут в спине,
некрасив в походке,
Каждый день приносит мне
чудные находки.
Жизнь полна метаморфоз:
семь раз на неделе
Разгулявшийся склероз
выдаёт фортели.
Не припомню, хоть убей,
ни стиха, ни песни.
Что ни день, то юбилей –
жить всё интересней.


 * * *
Седой однолюб и мечтатель блаженный
Блуждаю всю жизнь по бескрайней вселенной.
И сколько парсеков ещё мне пройти
Под зонтиком лунным на млечном пути!
Но после того, как весь мир я объемлю,
Я должен вернуться на грешную землю,
С цветущих лугов неизвестных планет
Тебе принести незабудок букет.


 * * *
Нам пастыри внушают строго,
Что власть российская от Бога,
Что Русь всегда была державной,
А наша вера – православной.

Что мы во всех делах земных
Всегда правее остальных,
Что благодать лишь в нашем храме,
Что истина всегда за нами.

Но нет уверенности худшей,
Что мы есть лучшие из лучших.
Ведь сверхдуховности апломб
Забит нам в головы, как тромб.

 * * *
Струится благодать небесная
Нектаром с каждого цветка,
А жизнь такая интересная.
Жаль только, слишком коротка.

Года так быстро пронесутся,
И будут названы судьбой.
И не успеешь оглянуться,
Как ты совсем уже седой.

Хоть и гуляешь каждый вечер
И строго держишься диет,
В твоей душе погаснут свечи –
От времени защиты нет.

В бессоннице перед рассветом,
Как вещий реквием, как зов,
Тебе не даст забыть об этом
Извечный бой стенных часов.


 * * *
Закончилась эра безбожной химеры,
Но как далеки мы от истиной веры.
Всё те же пророки советской закваски,
Их лица открыты без грима и маски.

Вновь власть нас баюкает ласково сроками,
Но напрочь забыты заветы Творца,
Что слаб человек пред своими пороками
Под игом страстей золотого тельца.

Мы все оказались безнравственно лживы
В болоте разврата и дикой наживы.


 * * *
Не к европейцам-демократам,
Нас больше тянет к азиатам.
У них там в постсоветской буче
Вожди один другого круче.
Экс коммунисты – прохиндеи,
Предавшие свои идеи.

Они, хотя и не в коронах,
Сидят пожизненно на тронах
И в храмах на местах царей
Стоят у самых алтарей.

Вокруг них служки из ОМОНа,
И каждый вождь почти икона.
Средневековое клише.
Нам оно очень по душе.


 * * *
Пропета жизнь прекрасной песней,
Оставив лишь букет болезней.
Он, думаю, не так уж плох:
Полуослеп, полуоглох –

Вполне приличная картина:
Ведь всё ж осталась половина.
Ну, скрип в костях, ну, в лёгких свист,
Но в остальном я оптимист.
Пусть ничего уж не поможет,
Зато и хуже быть не может.    


 * * *       
Отлитый в бронзе небожитель
Мой строгий цензор и учитель.
Как вспомню «чудное мгновенье»,
Так пропадает вдохновение.
Перебираю писанину –
В итоге всё летит в корзину.
Я – подмастерье ширпотреба
И до него мне, как до неба.

Но есть желание утробное
Создать хоть что-нибудь подобное.
Чем угодить своей гордыне?
И я пишу стихи поныне
И размещаю в интернет,
Чтоб доказать, что я поэт.
Но всё же чудных нет мгновений,
И как ни грустно, я – не гений.

Наверно, не рождён крылатым
И мне не быть лауреатом.
Лишь ежегодный номинант,
Что подтверждает мой «талант».
Путь небольшой, пусть даже средний,
Но все ж не графоман последний.
И я, конечно, без сомнений
Поэт. Но лишь простых мгновений.


Письмо другу

В поту холодном от волненья,
И до сих пор трясёт озноб:
Про твой вчерашний день рожденья
Забыл я, как последний жлоб.

Я пред тобою виноватый.
Вот что творит склероз проклятый.
Зато на следующий годок
Завязан крепкий узелок.

Начну замаливать грехи,
Что в нашем возрасте не просто,
И подготавливать стихи
Для поздравительного тоста.

А ты, уж не сочти за труд,
Хоть и писал мне прошлым летом,
Напомни, как тебя зовут.
Твой старый друг, с большим приветом!


 * * *
Проглянет солнце в вышине,
Надежды лучик улыбнётся,
И радость оживёт во мне.
Но тотчас грусть назад вернётся.

В давно седой уж голове
Тоска глухая колобродит.
И если тяжко на душе,
То это долго не проходит. 


 * * *
Прекратите, бабки, крик –
Никакой я не старик,
И стою я без подпорок.
Мне всего-то два по сорок.

Полон я энтузиазма,
Мне так дышится легко,
И, конечно, до маразма
Ещё очень далеко.
Туговат, но не глухарь,
Пропустить люблю стопарь,

Не сутул, и грудь не впала,
Жить охота не пропала.
Ходить с палкой не терплю,
При ходьбе слегка скриплю.

Вот плясать я стал бояться –
Присесть смог, но как подняться?
Не хватило, видно, мочи.
Всем смешно, а мне не очень.
Всё ж поднялся ловелас
И опять пустился в пляс.

Оптимист я и во многом:
Жизнь, дарованная Богом,
В любом возрасте прекрасна
И даётся не напрасно.
 

 * * *
Висит над каждой головой
Секира стрелки часовой,
От грустных мыслей не уйти.
Хотелось бы в конце пути
Вопрос Всевышнему задать:
Что толку на земле страдать,
Чтоб в муках на тот свет отбыть?
А может, лучше и не быть?
Не знать забот, не суетиться,
Не ждать конца и не родиться?

Похоже, правда, а не бред,
Что того света тоже нет,
Что это фарисеев ложь,
И даже в Ад не попадёшь.

Пускай ты многого добился,
Твоих заслуг не сосчитать,
Но счастлив тот, кто не родился –
Ему не надо умирать.


 * * *       
Понять смысл жизни не пытайся,
Живи, мой друг, и наслаждайся.
Не станет тягостным и лишним
Всё, что отпущено Всевышним.


 * * *
Жизнь – чаша полная вина,
И каждый пьёт её до дна.
Оставшийся глоток не в радость –
Горька и беспросветна старость,
Страх неизбежности и боль.
Но такова наша юдоль.

Святая заповедь Творца –
Не быть началу без конца.
Иль, как в народе говорится,
Чтоб умереть, надо родиться.
   

 * * *
И чист, и светел его лик.
Бог милосерден и велик.
Но милосердие Творца
Не может длиться без конца.

За тупость идолопоклонства,
За веру в ересь лжебогов
Когда-нибудь погаснет солнце
И прозвучит вердикт веков.
И всё живое на земле
Погибнет в наступившей мгле.


 * * *
Стоит корабль – монумент
Со звёздным именем Аврора.
Причал ему, как постамент,
Он символ красного террора.

Залп его пушки стал судьбой,
Перетряхнувшей шар земной.
И хоть прошло уже сто лет,
Не смыт его кровавый след.

Но если власть, мошну набив,
Забудет о судьбе народа,
Тогда возможен рецидив –
Октябрь семнадцатого года.


На старый мотив

За окном осенний ветер веет,
С каждым днём всё тяжелее жить.
Но никто на свете не умеет
Больше нас терпеть и власть любить.

Никогда вождю мы не изменим –
Вам в Европе это не понять.
Президента любим мы и ценим
И его не думаем менять.


Другу преферансисту

Не комплексуй, не впечатляйся,
Живи и жизнью наслаждайся.
Она одна, какая есть,
И в ней хорошего не счесть.

Пусть изменил сегодня фарт,
В душе надежда и азарт.
Не зажигай так рано свечи –
Ещё светло, ещё не вечер,

Всё на свои круги вернётся,
Тебе фортуна улыбнётся,
Игра пойдёт и прикуп в масть,
И ты нарадуешься всласть.

Купцом под пение цыганское
Ты будешь в баре пить шампанское,
Набив валютою карманчик.
Но не забудь, мой милый мальчик,
Судьба изменчива, как шлюха,
И завтра может быть непруха.

Хоть смейся, а хоть волком вой,
Но чёрный день он тоже твой.
Прими и извлеки урок –
Ведь ты боец, ведь ты игрок.


 * * *      
Нам, олухам, внушают строго:
Должны же наконец понять,
Власть президентская от Бога,
Так что не нам её менять.

Народу нашему во здравие
Господь вернул самодержавие.
И выборы, и рамки срока –
Давно ненужная морока.

Сей ритуал в России вымер,
Живи и царствуй, Свят Владимир.
Неси с достоинством свой крест,
Рули, пока не надоест.

Сули нам золотые горы
На праздных шоу сгоряча
До залпа нового Авроры,
До возвращенья Ильича.


 * * *
Мы – мастера учить других,
Давать всем мудрые советы.
Но сколько дури в нас самих,
Даже не думаем при этом.

Полезней, чем других учить,
Себя немного подлечить,
Свои проблемы обозначить
И перестать других дурачить.


 * * *
Две даты есть: вчера, сегодня.
Они в календаре Господнем.
Меж ними, в основном бесцветно,
Жизнь протекает незаметно.

Мелькают дни и вечера,
И всё уходит во вчера,
Во тьму холодного заката,
Откуда уже нет возврата.


 * * *
Наверно, зря марал листочки.
Все мои книжки – самиздат.
И вряд ли в них найдутся строчки
Для размышлений и цитат.

Но не писал я ахинею
И потому роптать не смею
На Богом данный мне талант.
Пусть как поэт я дилетант,
Зарифмовать мне удалось
Всё то, что пережить пришлось,
Успев у жизни на краю,
В них душу выложить свою.


 * * *
Нас время тихо убивает,
И оптимизм не помогает.
С утра, почти всю ночь не спавший,
Встаёшь разбитый и уставший.

Включаешь радио России,
А там опять о пандемии,
Про коронованный микроб,
Который всех загонит в гроб
Быстрее, чем голодомор,
И мы не покидаем нор.
Предавшись мистике и вере,
Считаем страшные потери.

Смертельный вирус атакует.
Тут сам Господь запаникует.
В Раю без радикальных мер
Он, как любой пенсионер,
Хотя вселенского значения,
Не защищён от заражения.

Ему, как нам, не умереть,
Но всё ж, дай бог, не заболеть.
Нас грешных всё-таки любя,
Господь, побереги себя.


 * * *    
Февраль. Достать чернил и плакать!
Б. Пастернак

Хотя февраль и та же слякоть,
И мне с погодой повезло,
И так же хочется поплакать,
Вокруг всё грустно и темно.
И я пишу стихи. Однако,
Читают только Пастернака.
Ну как же здесь не быть неврозу?
Быть может, перейти на прозу?

Пока ещё в достатке сил,
Начну писать «Войну и мир».
Как раз толстовские года,
И мысли есть, и борода.


 * * *
Это даже не плач,
а души моей крик.
Я не шут, не циркач.
Я – несчастный старик.

Доживаю в опаске,
страх в душе затая.
Жизнь заканчивать в маске,
видно, доля моя.


 * * *
Кружит воронов стая,
Жди недобрую весть –
Голова вся седая,
И болезней не счесть.
Плоть завяла, страдая,
Плоть мертва или спит.
А душа молодая
В поднебесье парит.


 * * *
Штормит вселенская стихия,
Корабль с названием Россия
По волнам времени летит,
На мостике главком стоит.

Задумчив, целеустремлён
Ведёт корабль сквозь тьму времён,
Чтоб обойдя все рифы, мели,
Нас привести к желанной цели.

Как командир он у руля,
А мы – команда корабля.
И как матросы знать хотим,
Какая цель, куда летим?
Как крут, очередной вираж.
Не ждёт ли нас опять мираж?

Вопрос осмысленный и здравый:
Так было с нашею державой.
Он всё настойчивей звучит,
Но капитан пока молчит.

Сквозь тьму и штормовую жуть
Корабль свой продолжает путь.


 * * *
Жизнь коротка и быстротечна.
Спешите сотворить добро.
Оно доверчиво, беспечно,
А зло коварно и хитро.
И что особенно печально,
Зло в наших генах изначально.

P.S.
Творить добро – трудов немало.
Зло, как сорняк, прёт, где попало.


 * * *
Было смутное время тревоги,
Когда рушился старый уклад.
Разошлись наши судьбы-дороги,
В отчий дом не вернуться назад.

Уже пройден рубеж невозврата,
Что теперь свои души трясти.
Остаётся лишь в памяти дата.
Если в чём виноваты, прости.

На подходе Харона ладья,
И другой у нас жизни не будет.
Суд земной нам уже не судья,
Если есть божий суд, он рассудит.


Из биографии

Не богач-миллионер,
а бедняк-пенсионер.
Почти лишний человек,
доживающий свой век.
В детстве был для всех примером,
октябрёнком, пионером.
Повзрослел и стал серийным
активистом беспартийным.

Современник всех баталий,
урождённый пролетарий.
По гудку встававший рано,
друг гранёного стакана.
Всю свою юдоль холопию,
честно строивший утопию,
Все этапы жизни новой
вместе с братией совковой.
В одиночку – лох безликий,
а с толпой – народ великий.
Понял лишь в конце дороги:
попусту мозолил ноги,
Что всю жизнь прожил во лжи,
прославляя миражи.


 * * *
Народ простой рад,
что процесс обратимый.
Мы едем назад
в свой союз нерушимый.
Не надо нам воли,
не надо богатства,
Верните нам снова
коммуну и братство,
Товары в рассрочку
и быт немудрёный,
И всем по кусочку
колбаски варёной.
Чтоб жить в упованьи
без горя и слёз
В счастливом сияньи
рубиновых звёзд.
Чтоб не было вновь
ни холопа, ни барина,
Чтоб выпить могли мы
за нового Сталина.
Одно его слово –
чекистов не счесть,
И опыт работы
у каждого есть.
Любые задания
могут осилить,
Верёвки готовы –
осталось намылить.


Ода застою

О, времена застоя!
Привольное житьё.
Шесть соток от запоя
И планов громадьё.

Работали, как чайники,
На совесть, не за страх.
Партийные начальники
Сияли в орденах.

Шагали без сомнений
По светлому пути,
Телегу достижений
Толкая впереди!

Советская держава
Наращивала ход,
И на заводе «Слава»
Геройствовал народ.

Мешалось с водкой пиво
И било наповал,
От пьяного наплыва
Трещал Бутырский вал.

Был бутерброд с селёдкой,
Закуской королей,
А очередь за водкой
Длинней, чем в мавзолей.

Менялись транспаранты,
Мелькали имена.
Другие демонстранты,
Другие времена.

Пришла свобода мнений,
Покинул души страх,
Телега достижений
Рассыпалася в прах.

Объятия разжались,
И начался бедлам,
Все братья разбежались
По разным сторонам.

Мамай перестарался
В угоду Сатане,
Я тоже оказался
Совсем в другой стране.

Стареющей походкой
Иду одет и сыт,
И никого за водкой,
И магазин открыт.

Но сдавит грудь тисками
И обожжёт тоской:
«Эх, погулять бы с вами,
Ребятки, по Тверской!»


 * * *
Понятно зрителю бывалому,
Что в нашем цирке всё по-старому.
Сменился клоун на манеже,
Но фокусы и шутки те же.
Хоть есть новинки в антураже,
Но в основном вся труппа та же
И те же должности и звания.
Осталось лишь вернуть названия.


 * * *
Судьбой разбросаны по свету,
Общаемся по интернету.
Печаль свою на скайпе лечим
И не надеемся на встречу.

А если свидимся, друзья,
То лишь за гранью бытия,
Чтоб не расстаться никогда.
Не знаем только вот, когда.

Наверно, поразмыслив малость,
Такая встреча всем не в радость.
Да и пришла пора понять,
Что нам судьбы не поменять.


 * * *
В любые тяжкие годины
Народ и власть всегда едины.
Примеров было в том немало,
Нам удивляться не пристало.

Мы убеждались и не раз,
Как власть родная любит нас.
Счастливые мы человеки,
Хоть и пожизненные зеки.


Советский романс

Слышен стон из застенков ГУЛАГа –
Это сталинских «троек» разбег.
Заполняет провалы оврагов
Окровавленный лагерный снег.

Хорошо после славной попойки
На рысях проскакать с ветерком.
Запрягает всё новые «тройки»
Легендарный лубянский нарком.

Колокольчиков тяжкие звоны,
Как несчастных людей голоса.
Ямщикам удалым при погонах
Красный снег застилает глаза.

На таёжных глухих перегонах
Безысходны тоска и печаль.
Сколько судеб в этапных вагонах
Поглотила сибирская даль.

Прославляя великие стройки,
Народ гимны поёт сатане,
И летят очумелые тройки
По застывшей от страха стране.

Мне бы песней заслушаться новой,
Всё забыть и играть в преферанс,
Но застрял в голове непутёвой
Этот старый советский романс.


 * * *       
Душа болит, и сердце рвётся –
Понять рассудком не берусь,
Куда стремительно несётся
Моя непонятая Русь.

По буреломам, по сугробам,
Вися у чёрта на крючке,
По кровью залитым дорогам,
С Сусаниным на облучке.


 * * *
Жизнь моя, куда спешишь?
Сердце перегрелось.
От судьбы не убежишь,
Как бы ни хотелось.

Сумасшедшая езда
Без узды и стремени,
И летят, горят года
В ненасытном времени.

Вот ещё один сгорел,
С дымом улетучился.
Кто здоров был, кто болел,
Кто совсем отмучился.


 * * *       
Рассеются тучи, и солнце взойдёт,
И тёплый немецкий трамвай подойдёт.
Укроет, согреет, спасёт от ненастья –
Дорога скитаний – еврейское счастье.

И только порою сквозь времени замять
Взорвётся в ночи беспокойная память,
Зажжётся свеча над расстрельным обрывом,
И сердце сожмётся, и волосы – дыбом.


 * * *
Я – кавалер единственной медали,
Я – ветеран труда тех светлых дней.
Я не кричал ура в Колонном зале
И не рыдал у входа в мавзолей.

Я был далёк от денег и от власти
И мой удел – в безвестности пропасть,
Колёсик, винтик, годный на запчасти,
Машины адской составная часть.


 * * *
Пусть суждено нам разойтись,
Навек с тобою разминуться,
Тебя, как прожитую жизнь,
И не забыть, и не вернуться.

Твоим мне садом не пройтись,
Росой холодной не умыться,
Не смять рябины спелой кисть
И горьким соком не напиться.

Ты хоть во сне позволь мне вновь
К твоим красотам прикоснуться,
Вдохнуть простор твоих лесов,
В моря и реки окунуться,

Услышать пенье соловьёв,
Берёзкой стройной обольститься,
Под шум дождей, под гул ветров
В твоей бескрайности забыться.

Пусть суждено покинуть кров,
Навек с тобою разминуться,
Тебя, как первую любовь,
Не разлюбить и не вернуться.


Вместо эпилога

Не полюбил народ России
Ни инородный царский трон,
Ни коммунистов тиранию,
Ни демократии трезвон.

Устали мы от революций,
От перестроечных идей,
От лучших в мире конституций,
От патриотов и вождей.

Я к мистике не расположен
И не приемлю эту муть,
Что нам самой судьбой положен
Загадочный и тяжкий путь.

Я полон веры, как в Мессию,
В освободившийся народ.
И обновлённая Россия
Пойдёт стремительно вперёд.

И молод я душой, как прежде,
Лечу мечтой за полюса,
Попутные ветра надежды
Мне надувают паруса.

Я слышу в музыке скитаний
Родные голоса друзей.
Лети, корабль воспоминаний
По волнам памяти моей!

...И ничто не забыто,
и никто не забыт

 * * *
Ни фамилий, ни дат
У безвестных могил,
И пропал тот солдат
Будто вовсе не жил.

Дети что-то рисуют
На дорожке из плит.
Никого не волнует,
Кто под камнем лежит.

Лишь в руке из гранита
Тусклый факел горит,
И ничто не забыто,
И никто не забыт.


В альбом ветерана
И там сгорел он не за грош,
Ведь был солдат бумажный.
Б.Окуджава

Как твой бумажный братик,
Горел ты в тех боях,
Молоденький солдатик
С винтовкою в руках.

От славной биографии
Давно прошедших лет
Остались фотографии
И вырезки газет,

Да рана незакрытая
От фронтовых дождей,
И голова, забитая
Цитатами вождей,

Квартира запылённая
На верхнем этаже
И память обожжённая
Сквозь статус ПМЖ.


Памяти пропавших без вести

Политые солдатской кровью
Хранят просторы Подмосковья
Неизгладимый страшный след
Всех наших подвигов и бед.

Их нет в живых, нет в списках павших
Героев, без вести пропавших.
Их кости тлеют по полянам
Едва прикрытые бурьяном.

В машинах, в танках, в самолётах
Они гниют в лесных болотах.
В тиши полей, в тени дубрав,
Своею смертью смерть поправ.

Им тишина за всё награда.
Они не слышат шум парада.
Им солнца луч, как вечный пламень,
И шар земной – надгробный камень.

И среди них, как все забытый,
Лежит и мой отец убитый.
Простой солдат. Пехотный полк.
Он честно выполнил свой долг.


 * * *
Несли потери мы вдвойне,
Но шли вперёд, не зная брода.
Кто пал героем на войне,
А кто пропал, как враг народа.

Кто под салют, кто в тишине,
Но тем и тем страна обязана.
Не верьте, люди, их вине,
Здесь правда ложью перемазана.


 * * *
От прожитых лет мне осталось в наследство
Трагических дней и ночей череда,
Военной грозой опалённое детство.
Я часто во сне возвращаюсь туда.

Зима сорок первого, злые морозы,
Печурка в землянке, свет тусклой свечи,
Топчан деревянный и детские слёзы,
И вопли сирены в кромешной ночи.

Сожжённых дотла городов панорамы,
Фашистских снарядов смертельный свинец,
Печальные лица сестрёнки и мамы,
В боях под Москвою пропавший отец.

Он только успел написать пару строк
И где-то упал, как осенний листок:
Гроза бушевала, свинцовый бил град –
В полях Подмосковья сплошной «листопад».
И сколько ещё без фамилий и дат
В ту гиблую осень пропало солдат.

Великой победы большая беда.
И нам от неё не уйти никуда.


 * * *
Девятое мая и Красная площадь,
Под сводный оркестр ежегодный парад.
И ветер знамёна победы полощет,
На сердце и радость, и горечь утрат.

Давно уже нет ветеранской колонны,
Под штатским министром крутой автоконь.
Плывут над Москвой колокольные звоны,
Как вечная память и вечный огонь.       

Не хочется верить, что Сталин был лох,
Но враг в сорок первом застал нас врасплох.
Затем, что ни день, то проигранный бой,
Октябрь – и немцы уже под Москвой.

Сошёл, как туман, ворошиловский бред,
Прошли времена лошадиных побед.
У нашей победы другая цена,
Мы чашу страданий испили до дна.

Чтоб слухи убрать, не пора ли теперь
Назвать виноватых тех страшных потерь?
Чем пакостней ложь, тем нужнее вдвойне
Вся горькая правда об этой войне.
Она всем поможет ещё раз понять:
Победу у нас никому не отнять.


Бессмертный полк

Есть долг святой служить отчизне.
Он иногда превыше жизни.
И тот, кто выполнил свой долг,
Навек вошёл в бессмертный полк.

В нём всем и почести, и слава,
И нет командного состава.
Нестроевой печальный ход –
Идёт погибший наш народ.

Кто в телогрейках, кто в погонах –
Их счёт затерян в миллионах
На всех фронтах когда-то павших,
Убитых, без вести пропавших

В жестоких битвах легендарных
И по вине вождей бездарных,
Когда боец шёл против танка,
А позади заград-Лубянка.

И замкнут круг – хоть круть, хоть верть.
Один лишь выход – это смерть
С последней связкою гранат,
Чтоб не пролез к столице гад.

Мне часто снится Подмосковье
И мой отец, истёкший кровью,
Погибший в первом же бою.
Он честно отдал жизнь свою
Шагнувший по команде в ад
Бессмертного полка солдат.       

Мы когда-то тоже жили...


По мотивам Р. М. Рильке

Прерви, Господь, засушливое лето,
Брось тень свою по нивам и лесам.
Ветрам свободу дай, пусть гонят до рассвета
Армады туч по синим небесам.

От высохших полей зерна не жди.
Плывёт жара над выжженною гладью.
Пошли, Господь, желанные дожди
На землю грешную своею благодатью.

Бессонница и тусклая лампада,
Раздумья долгие и муки над письмом,
Аллеи тёмные заброшенного сада
И серп луны, плывущий за окном.

Кто одинок, тот не найдёт покоя.
Ему свой дом достроить не успеть.
И не стоять в слезах пред аналоем,
И песнь любви и счастья не пропеть.


Памяти Варлама Шаламова

Были в годы его молодые
В лагерях «пионеры» седые.
Слово «лагерь» тогда на устах
Вызывало тревогу и страх.

На всю жизнь не забыл каждый зек
Дом казённый – холодный барак,
Этот славный советский «Артек»,
Этот ад, погружённый во мрак.

Ту полоску земли вдоль забора,
Что во сне ему снилась не раз,
Эту мёртвую зону обзора
И прожектора дьявольский глаз.

Взгляд недобрый у вохра солдата,
Что армейский доматывал срок,
И чернёную сталь автомата,
И готовность нажать на курок,

Бесконечный сибирский простор,
Столько судеб унёсший навек.
На таёжной делянке костёр
Разжигает измученный зэк.

Ноябрь 2010


Памяти Майи Плисецкой

Прервался танец, свет погас.
Жизнь пронеслась, как звёздный час,
Как песня звонкая пропета
Во славу русского балета.

На сценах мира, лебедем взлетая,
Танцует Майя, вечно молодая.


Памяти Б. Окуджавы
I
Отголосок России той старой,
Рыцарь совести, чести боец,
Фронтовик, неразлучный с гитарой,
Как воробышек хрупкий, певец.

Он был весь исключеньем из правил,
Лучик солнца в удушливой мгле.
И как косточку, сердце оставил
Нам, зарыв его в тёплой земле.

И звучат его песни, как прежде –
Они стали и нашей судьбой.
Под оркестрик любви и надежды
В небо шарик летит голубой.

А ко всем потерпевшим крушенье
Подбирает слова и ключи
Тот последний троллейбус спасенья,
По бульварам кружащий в ночи.


II
Всем ненастьям и бедам открыт,
Чист душою ты умер солдатом.
И вернулся к нам, в бронзе отлит,
Тихой улочкой – старым Арбатом.


III
В часы холодного заката,
Во тьме космических полей
Ты отыщи звезду Булата,
И станет на душе светлей.


Памяти В.Высоцкого    

Он нам правду о жизни пропел
Без купюр и фальшивых намазок,
На пределе раздувшихся вен,
На надрыве растянутых связок.

Его голос звучал над страной
Из окон коммуналок и тюрем.
Он был совестью нашей больной,
Потому и запомнился людям.


Памяти Славы

С небольшой акварельной картины,
Что на гвоздике тонком висит,
С неподвижным лицом Арлекина
Синий клоун печально глядит.

И глаза в синеве, и виски –
Синий цвет безысходной тоски.
Он молчит, здесь излишни слова –
Обо всём говорит синева.

Как пронзает меня этот взгляд.
Будто я перед ним виноват,
Что средь шуток и клоунских поз
Я не смог разглядеть его слёз,
Что так рано отыграна роль,
И закончена жизни гастроль.


На старом кладбище
В. Иванченко

Слои тяжёлой рыжей пыли
Уложит время на крестах,
И зарастут травой могилы,
Надгробья превратятся в прах.

И память в тленной паутине
В кладбищенской погаснет мгле,
В небесной растворится сини,
В степном утонет ковыле.

И не останется и были
Ни о тебе, ни обо мне,
Что мы когда-то тоже жили
Свой миг счастливый на земле.

Смотрю на холмик я осевший,
Чужое сердце не болит.
Крест однорукий проржавевший
Торчит, как старый инвалид.


Счастья земного глоток

 * * *
Сырость и прохлада, грустная пора.
Солнце запропало, дождь идёт с утра.
То забарабанит, то заморосит,
Нитками – ручьями – на стекле висит.

Ветки, как деревьев высохшие руки.
Время размышлений и осенней скуки.
Очищайте души, зажигайте свечи –
Быстро день короткий переходит в вечер.


 * * *
Ещё не слышны птичьи трели,
А двор зелёный, как в апреле.
Совсем с ума сошла погода,
Рыдает матушка-природа.

Как не понять её нам слёзы:
Январь к концу, а где морозы?
И за окном вместо метели
Промозглой осени капели.


 * * *
Ещё не время листопада,
Газон не заливает медь,
И ветки на деревьях сада
Ещё не начали желтеть.

Всё чаще сквозь армады туч
Не проникает солнца луч,
И по ночам уже прохладно.
Но, от жары устав изрядно,
Возврата лета мы не просим
И с лёгкой грустью встретим осень.

Закончится пора волнений,
Настанет время размышлений:
Кому – замаливать грехи,
Ну а кому – писать стихи.


 * * *
Нахмурилось небо
и смотрит сердито,
А дождь моросит,
как сквозь мелкое сито.

Вот где-то вдали
полыхнула зарница,
Забилась душа,
как подбитая птица.
Раскатистый гром
прогремел многократно,
Ещё одно лето
ушло безвозвратно.

Но лучик надежды
сквозь тучи пробьётся,
И даль засинеет,
и хмарь разойдётся.
На небе волшебная
вспыхнет подкова,
И доброе солнце
согреет нас снова.


 * * *
На душе тоскливо в тихий час рассвета,
И блестит поляна мокрою травой.
Жаркое, сухое пролетело лето,
Льёт вторые сутки дождик проливной

Словно виноватый, сильно запоздавший,
Принесённый в тучах на лихих ветрах
Плачет о любимых, в засухе пропавших
Так и не расцветших полевых цветах.


 * * *
Как длится время до рассвета,
Какая грустная пора/
Как быстро пролетело лето,
Как были чудны вечера.

Душа осенней мгле не рада,
Душа печалится до слёз –
Пора дождей и листопада,
Пора нелёгких дум и грёз.

И воздух, пахнущий озоном,
И увядающая цветь,
И три берёзки под балконом
С листвой, успевшей пожелтеть.


 * * *
Всё вокруг стало тусклым и блёклым,
В суете утонуло мирской.
И холодные капли по стёклам
Барабанят осенней тоской.

В тихой дрёме деревья поникли,
Уже скоро зима подойдёт.
И под белые снежные вихри
Канет в лету ещё один год.

Отстучат дождевые капели
И уснут в хрустале до весны.
В ночи зимние в тёплой постели
Удивительно сладостны сны. 


 * * *
Как хорошо в полночный час,
В час тишины и грёз
Смотреть, не отрывая глаз,
На караваны звёзд.

Путями млечными проплыть,
О вечном помечтать.
И просто жить, и просто быть,
И просто созерцать.


 * * *
Метите снежные метели,
Несите красок новизну,
Пусть ваши белые пастели
Покроют скуки желтизну.

Звени, хрусталь замёрзших струй,
Волнуй прохлады дуновенье,
Как детский чистый поцелуй,
Как первый снег, как вдохновенье.


 * * *
Холодных капель звон хрустальный,
Засохших веток лёгкий хруст,
Как в ипостаси изначальной
Увядшей розы голый куст.

В саду рябина красной кистью
Прощальный отдаёт поклон.
Её оборванные листья
К нам ветер гонит на балкон.

Остывший луч сквозь неба просинь,
Мелькнув, погас в закате дня.
В который раз старушка-осень
Дождём приветствует меня.


 * * *
В синем небе, чуть дыша,
облака повисли.
Потихоньку, не спеша
собираю мысли.
Шью из ткани облаков
белые сорочки,
Из букета нужных слов
составляю строчки.
И рождаются в тиши
цвета крови алые
Откровения души –
рифмы запоздалые.


 * * *
Сырой сентябрь печалит нас,
Трава пожухла на газоне,
И я один в который раз
Скучаю на своём балконе.

Я ко всему уже привык,
Я не стеснён квартирной клеткой.
Холодный ветер-озорник
Мне машет пожелтевшей веткой.

Марфушка спряталась в траве
Над норкой полевых мышей,
На её мокрой голове
Торчат локаторы ушей.

Приметы осени кругом,
Тоска дождём струится с неба,
И мокнут крошки под окном
За день несклёванного хлеба.

Но жизнь подобна доброй сказке,
И вас не огорчает пусть
Ни желтизна осенней краски,
Ни зарифмованная грусть.

 * * *
Добрый нежный августовский вечер
Холодком ложится нам на плечи,
Каждый кустик, каждый лепесток
Освежает лёгкий ветерок.

Ни одно не светится окно,
Дом усталый спит давным-давно.
Льётся свет ночного фонаря,
Тихой грустью землю серебря.

А на небе звёзды и луна,
А кругом такая тишина.
Как прекрасно в этой тишине
Быть, мой друг, с тобой наедине.


* * *
Опять испортилась погода,
В свинцовых тучах небосвод,
Трусливо замерла природа,
И битвы предрешён исход.

Слышны раскаты громовые,
И грозовой пугает фронт,
Сверкают молнии шальные
И падают за горизонт.

Но как изменится всё скоро
Под тёплым солнечным лучом,
Проснутся фауна и флора,
И жизнь опять забьёт ключом.

 * * *
Осенние грёзы,
прощальные трели,
Последние стаи
на юг пролетели,
Последние астры
завяли в вазоне,
Опавшие листья
лежат на балконе.
И сжатое поле,
и скошенный луг,
И всё пожелтело
и стихло вокруг.

Деревья безлики,
как будни пустые,
Давно облетели
их кроны густые.
Вчера молодые,
счастливо влюблённые
Сегодня в аллее
грустят полусонные.

Холодной луны
серебристое око
На небе вечернем
висит одиноко.
Свет лунный блестит
на асфальте дорог,
Мир полон волнений,
надежд и тревог.


Листопад

Ярких красок осенний парад
Не принёс мне покой и отраду.
Вновь за нашим окном листопад,
Листья жёлтые кружат по саду.

На балконе цветочный распад,
Грусть-тоска разлита по фасаду,
И деревья уныло стоят,
По осеннему плача наряду.

Я о чём-то прошу невпопад,
Я тоскую по милому взгляду.
У меня на душе листопад,
Листья жёлтые кружат по саду.

Обострённая горечь утрат,
Сколько близких потеряно кряду.
Их могилы прикрыл листопад,
Листья жёлтые кружат по саду

Правит осень свой бал-маскарад
Каждый раз по тому же обряду,
И опять за окном листопад,
Листья жёлтые кружат по саду.

Как стремительно годы летят,
Год последний совсем уже рядом.
Листопад, листопад, листопад,
Листья жёлтые кружат по саду.


Зимнее утро

На ёлках огоньки-бенгальчики
По веткам прыгают, как зайчики.
И небо – синь, и солнце – ласка,
И утро зимнее, как сказка.

На стёклах красочный узор,
Укутанные в лёд берёзы
Под струн волшебных перезвон
Хрустальные роняют слёзы.

Бессильна дворника лопата,
Дома по окна замело.
Снег свежий рыхлый, словно вата,
И всё вокруг белым-бело.


 * * *
В тёмном небе закат догорает,
Чуть дымится вдали горизонт.
Над уснувшей землёй раскрывает
Ночь-волшебница звёздный свой зонт.

Удивительный сказочный мир
Недоступных далёких планет
С чередою плывущих светил.
Я люблю их серебряный свет.

Я люблю эту высь без конца,
Необъятную вечность вокруг.
Эту жизнь, эту тайну творца,
Красоту твоих плеч, твоих рук.

Этот нежный балконный цветок,
В тьме ночной утопающий луг.
Этот счастья земного глоток –
Грусти, радости, горя и мук.


Весенний этюд

Деревья дружно зеленели,
Не умолкал пернатых хор.
Под их восторженные трели
Помолодел наш старый двор.

Блаженство запаха и цвета
Весенней солнечной поры.
И много музыки и света
И шум весёлый детворы.

Я наслаждался этой новью,
Её нектар пил не спеша.
И благодатью, и любовью
Переполнялася душа.

И позабыв про всё на свете,
Я счастлив был, как эти дети.
И было лишь одно желание:
Продлить весны очарование.


 * * *

Ноябрь – последний месяц осени,
Холодный, серый и дождливый.
На небе ни единой просини,
Лишь туч свинцовые разливы.

Острей печаль и боль разлуки,
Всё больше тяжких дум и снов.
И бьются капли жёлтой скуки
В глаза стеклянные домов.


 * * *
День отошёл дождливый и холодный,
Пропал во мгле лиловый небосклон.
Настырный ветер словно пес голодный
Скулит и рвётся в жалюзи окон.

Минувших лет забытые картины,
Разбуженные памяти волной,
Встают и оживают, как руины,
Покрытые седою пеленой.


 * * *
Уже на взводе старости курок,
И нас томит душевное ненастье,
И дорог каждый дружеский звонок
И каждое сердечное участие.

И мы спешим, волнуясь, к телефону,
Еще мы, слава богу, не одни.
Листва опавшая по мокрому газону
Кружит и падает, как прожитые дни.


 * * *
Не соглашусь я никогда,
что жизнь поблёкла.
Очки снимите, господа,
протрите стёкла.
Заголубеет туч свинец,
даль станет ясна,
И вы поймете, наконец,
что жизнь прекрасна.


Встреча

Как по новым местам незнакомым,
Погасив ностальгии волну,
Я бродил по Тверским и Садовым,
Словно прибыл в другую страну.

Розовели закатные дали
Над высокой кремлёвской стеной,
Колокольные звоны вещали
Нам о бренности жизни земной.

Я смотрел на усталые лица
Торопливо идущих людей
Редкий гость зарубежный столицы,
Позабытый, ненужный, ничей.

Постоялец панельных коробок,
Старый клоп коммунальных щелей,
Обалдевший от смога и пробок,
От избытка российских рублей.

Благодать колокольного звона,
Как страны возрождаемой клич.
В лабиринтах стекла и бетона
Заблудился бывалый москвич.


 * * *
Апрельского солнца весёлые блики
И детские лица, как ангелов лики,
И раньше рассветы и позже закаты,
И птицы вернулись в родные пенаты.
Их радость звонка и неугомонна,
А синее небо светло и бездонно.


 * * *
Весна нас дурманит цветущею новью,
И кажется, мир весь заполнен любовью.
И хочется петь и влюбляться, как прежде,
И робко душа замирает в надежде,
Что наши года – есть ещё веха средняя,
И эта весна далеко не последняя.


 * * *
Уходит желтизна и слякоть,
И грязь просёлочных дорог.
Душа уже не хочет плакать,
Рассеян дум осенних смог.
Простившись с красотой и негой,
Скучает без цветов балкон.
Придёт зима, и первым снегом
Дворовый заметёт газон.

На окнах кисточкой хрустальной
Напишет молодой мороз
На память осени печальной
Букет из белых снежных роз.
А если небо, как в апреле,
Да ещё солнце на восход,
Вновь застучит, сбиваясь в трели,
Оживших капель хоровод.


 * * *
Животворная синь небосвода,
Солнце льёт свой целебный бальзам.
Раскрывает, проснувшись, природа
Божий мир удивлённым глазам.

На газоне просохли дорожки,
Тёплый воздух прозрачен и чист,
На берёзах повисли серёжки –
Значит, скоро распустится лист.

Манит ввысь голубиная стая,
За окном детский смех, птичья трель.
Здравствуй, жизни пора золотая,
Здравствуй, юный красавец апрель.


 * * *       

С утра осенняя прохлада
Сменила летнюю жару.
Лишившись своего наряда,
Дрожат деревья на ветру.

Уже не радуют прогнозы,
Вновь собирается гроза.
На лепестке опавшем розы
Блестит росинка, как слеза.

В холодном утреннем тумане
Чуть светится фонарный луч,
А в небе, словно в океане,
Плывут армады тёмных туч.


Чёрная метка

На небе свинцово-лиловые тучи,
Искрясь, громоздились, как горные кручи.
Ворвавшийся вместе с грозой ураган
Рвал в клочья холодный промозглый туман,

Раскатами грома пугал нас из мрака,
То плакал ребёнком, то выл, как собака.
И так неуёмно, как буйный в экстазе,
Закручивал смерчи из пыли и грязи,

С листвой прошлогодней плясал на дороге –
Глаза светофоров моргали в тревоге.
В разгаре веселья по старой привычке
Столбы и деревья ломал, словно спички,

Неубранный парус трепал, как мочало,
И пеною брызгал на камни причала.
Совсем обезумев, как хищник рычал.
Но город в испуге трусливо молчал.

Могучей стихии живая картина,
Где небо с землёю слились воедино,
Есть чёрная метка адамову роду,
Что так непростительно губит природу.

 * * *
Сошли снега, прошли метели,
Сияет небо синевой,
И птичьи радостные трели,
И солнца диск над головой.

Пьянит апрельская погода,
Родник весенний бьёт ключом,
И пробуждается природа
Под тёплым солнечным лучом.

Цветы раскрылись. На газоне
Всей мошкаре объявлен слёт.
Шмелей жужжанье на балконе –
Как сладок их янтарный мёд.

Прилива чувств не передать.
Земная божья благодать.
Пора любви, пора цветенья,
Пора надежд и вдохновенья.


 * * *
Деревья голые заламывают руки –
Им старую листву не удержать.
Пора унылая, пора дождей и скуки,
Им до весны на холоде дрожать.

Огонь погас, и мир стал одноцветным,
В распаханных полях ни колоска.
Воспоминания о прожитом, заветном...
Избитое клише – осенняя тоска.


 * * *
Декабрь, похожий на апрель,
Лишь птичьего не слышно пения,
Стучит холодная капель,
И на душе тоска осенняя.

Но ты, братишка, не канючь:
По небу побродив немножко,
Вновь солнце выйдет из-за туч
И в наше заглянув окошко,
Согреет ласковым лучом,
И жизнь опять забьёт ключом.


 * * *
Есть природы пора золотая,
Это время цветущего мая.
Сколько неги, тепла, сколько света,
Всё живое любовью согрето.

Ослепляет лазурь небосвода,
Ото сна пробудилась природа.
Всё, что осенью было раздето,
Вновь в зелёную форму одето.

Каждый год обновлённый пейзаж
И прекрасная явь, не мираж.
На лугах распустились цветы –
Вернисаж неземной красоты.

Птичьи трели, как звуки оркестра.
Дирижёр – сам великий маэстро.
Открывает торжественно бал,
И звучит не смолкая хорал.

P.S.
Нас убеждать не надо даже,
Чьи эти райские пейзажи
И лепестковые метели,
Чьей кисти эти акварели.


 * * *
Прошли февральские метели,
Закончилась пора ненастная,
И зазвенели птичьи трели,
И небо солнечное, ясное

Струит нам радость и тепло,
И на душе моей светло.

В ней пробуждается желание
С нахлынувшей весенней новью
Под магией очарования
Всех одарить своей любовью.


 * * *
Чарует майским буйством жизнь
Неповторима и прекрасна.
Пей по глотку, не торопись,
Не проживи её напрасно.

Взгляни вокруг, какие краски,
Весенний сад подобен сказке.
Лес ожил, словно расколдован,
И шум листвы, и птичий гомон.
Спор из-за гнёзд, страстей угар,
Пора любви пернатых пар.

Серёжки на ветвях берёзы
И ливни первые, и грозы,
Газон с цветами и травой,
И неба синь над головой.

Наш мир таинственно велик,
А солнца диск, как Божий лик,
Уже с утра на радость нам
Струит живительный бальзам.

Природа, пробудившись, млеет,
И всё цветёт и молодеет.
Мы вновь, как в юности, мечтаем
И лет прожитых не считаем.


 * * *
В душе эмоций через край,
Бушует цветь и плоть.
Ещё один цветущий май
Мне подарил Господь.

Живой букет тепла и света –
Земная благодать.
Её с рассвета до рассвета
Так сладостно вдыхать.

Пусть годы жизни пролетели,
Есть молодые сны,
Есть шум листвы, есть звон капели,
Есть музыка весны.


 * * *
Душа измаялась от сплина.
Ну, наконец, пришла зима,
И за ночь снежная перина
Накрыла землю и дома.

И всё застыло в белой краске,
И зимний лес стоит, как в сказке.
Капель в сосульки леденеет,
И солнце светит, но не греет,
Хотя и яркое такое,
И небо сине-голубоe.

А во дворе уже с утра
В снежки играет детвора.
И радость детская беспечна,
А даль светла и бесконечна.


 * * *
В аллеях парка полусонных
Так сиротливо без влюблённых.
Холодный ветер – дворник строгий –
Листву гоняет вдоль дороги
И заметает по углам
Уже ненужную, как хлам.

После жары невыносимой
Гуляю по тропе любимой,
Дышу прохладою сырой,
В душе блаженство и покой.
Всю эту божью благодать
Словами трудно передать.


 * * *
Как всё отлажено в природе,
Часы идут, и сбоев нет:
Ноябрь, и осень на исходе,
Она меняет свой портрет.

Седеют жёлтые картинки,
Уже в упряжке белый конь,
И тают первые снежинки,
Упав на тёплую ладонь.

Впечатлений на долгие годы
Вечерний Майн

С травяным настоем
воздух, как дурман.
Серой пеленою
стелется туман.
В сумерках аллеи
силуэты пар,
Как узор камеи
выткан тротуар.
Чуть дрожа листвою,
старый белотал
Головой седою
на воду упал.
Фонари, как свечи,
пристань на реке,
Летний лунный вечер
в каждом уголке.
Теплота и нежность,
светлая печаль –
Парусник надежды
уплывает вдаль.
Тихое журчанье,
пенных струй разбег,
Лебеди на Майне
белые, как снег.


 * * *
Весь в соцветьях роз и бальзамина
Тихий, светлый уголок земной,
Что искал с друзьями Буратино
За волшебной золотой стеной.

Вот она, та сказочная дверца,
Руку протяни и приоткрой,
И твоё измученное сердце
Долгожданный обретёт покой.


 * * *
Под шапкой снега голубой
Ледник на ярком солнце тает
И вниз набухшей головой
По склону горному сползает.

Вконец измучен он теплом,
В воде все трещины и щели,
И вот уже текут ручьём,
Как слёзы, звонкие капели.

Шумит весёлый водосток
На все альпийские просторы
И превращаяся в поток,
Он режет каменные горы.


 * * *
Где звёздная даль и её бесконечность,
Где циклы времён, уходящие в вечность,
Где всё без начала и всё без конца,
Там центр мирозданья, там место Творца.


В ущелье

Холодных вод за валом вал,
О скалы разбиваясь, пенится
Реки стремительный обвал,
Грохочет вековая мельница.
Гудит неотвратим, как рок,
Могучий водяной поток.

Как предсказание господне,
Стихии тёмной грозный рык,
И исчезает в преисподней
Каскада бешеный язык.

Хранят седые истуканы
Ущелья тайны и покой,
И белоснежные туманы
Их накрывают с головой.

Поездка в Веймар
Колыбель благородных идей,
Красота их большого полёта,
Веймар – город великих людей:
Мартин Лютер и Шиллер, и Гёте.

Бесконечный блистательный ряд
Музыкантов, поэтов, артистов.
Отчего же печален мой взгляд
Здесь, в толпе любопытных туристов?

Оттого, что сквозь времени тьму
Снова вижу я банду шальную,
И извечный вопрос «почему?»
Мою душу терзает больную.

Почему не рыдали они
На гранитных своих постаментах
От безумия пьяной толпы
В пауках на коричневых лентах?

Как взирать преспокойно могли,
Находясь в непристойной к ним близости,
Где лишь только полоска земли
Отделяла величье от низости?

Там ещё кровоточит асфальт,
В ад земной приоткрыты ворота.
Бухенвальд, Бухенвальд, Бухенвальд!
Мартин Лютер и Шиллер, и Гёте.

Как велик и как низок народ!
И приводят меня аналогии
В тот далёкий семнадцатый год
Нашей «славной» российской истории.

Революция, лики вождей,
Залп Авроры, разбуженный Невский,
Озверевшие толпы людей...
Рядом Пушкин, Толстой, Достоевский.

Июнь 2002

Новогодний ералаш

Или что-то бог напутал,
Или чёрт залез в компьютер –
Ералаш в календаре:
Бабье лето в декабре.

За окном воркуют гульки,
Ни снежинки, ни сосульки.
Луг зелёный, небо сине,
Снега нету и в помине.

Много музыки и света,
Площадь празднично одета.
Рождество и Новый год!
Веселись, честной народ!

На плакатах и буклетах
Дед Мороз в трусах и кедах.
Век такого не видали:
Вместо лыж жмёт на педали.
Чудеса и вширь, и вдаль –
Bl;men bl;hen uberall*.


Лили Марлен
По мотивам песни Ханса Ляйпа*

Красавицу Марлен и юного солдата
Связал навеки не святой алтарь.
Их на любовь благословил когда-то
Свечой венчальной уличный фонарь.

И хоть прошло с тех пор так много лет,
Фонарь стоит и льёт свой тусклый свет,
И кажется, что всё без перемен.
Но где солдат, где ты, Лили Марлен?

А воздух всё тот же, с пьянящим настоем
И стук учащённый влюблённых сердец.
И юный Ромео стоит перед строем,
И бравый фельдфебель, как строгий отец.

Всё так же гуляют влюблённые пары,
И ждут кавалеров казармы и нары,
И кажется, что всё без перемен.
Но где солдат, где ты, Лили Марлен?

Душа, в воспоминаниях горя,
Вдруг закричит, как раненая птица,
И чья-то тень в мерцании фонаря
Появится и снова растворится.

Но крик умрёт, как птица на лету,
И губы поцелуют пустоту,
И чувств прошедших сладостный дурман
Рассеется, как утренний туман,
И старой песни прозвучит рефрен:
Но где солдат, где ты, Лили Марлен?

Увы, от вас осталась лишь молва
Да этой песни грустные слова.
И ты, Марлен, не возвратишься вновь,
Бессмертна в этом мире лишь любовь.
Её хранит для нас из года в год
Перед казармой у больших ворот
Заботливый и добрый как и встарь
Друг всех влюблённых – уличный фонарь.


 * * *
За горизонтом солнце тлело,
Свет гас, и быстро вечерело.
Ночь опускалась молчаливо.
Лишь светофора жёлтый глаз
Моргал печально, сиротливо,
Как будто бы в последний раз.
И под лучом его, как смальта,
Блестела полоса асфальта,
И стёртый от колёс машин
Чернел дороги серпантин.

Усыпанный листвой опавшей
Дремал наш городок уставший.
С числом последним октября
Отпал листок календаря,
Прошёл и превратился в тень
Ещё один осенний день,
Приблизив нас к грядущей тризне
Быстротекущей нашей жизни.


 * * *
Жизни обновления светлая пора,
Радость вдохновения на душе с утра.
Ласковое солнце трудится давно,
Жёлтенькие зайчики прыгают в окно,

Птичье щебетанье, пчёлы на цветах,
Белки на деревьях, утки на прудах.
В этом буйстве даже зацветают пни,
Вюрцбургское лето – золотые дни.

На холме белеет замок вдалеке,
Берега гранитные, пристань на реке,
Голубой кораблик, чёрно-серый дым,
Городок на Майне, ставший нам родным.


 * * *
Я живу, как барон,
не считаю копейки.
И хожу, как пижон,
в меховой телогрейке.
Уважаю старьё,
я – король редуцирта*,
Дегустирую всё:
от портвейна до спирта.
Хоть нередко болею,
полон жизни пока.
Счёт открытый имею,
правда, лишь  в АОКа*.
Ем и пью, что имею,
что имею, ношу.
Ни о чём не жалею,
ничего не прошу.
Социальщик по праву
Я который уж год
Всё, что ем на халяву,
зачисляю в доход
И как старый куркуль,
оседлавший удачу,
Наглотавшись пилюль,
становлюсь всё богаче.


 * * *
Надо мной небосвод синий-синий,
Солнце льёт свой полуденный зной.
На земле царство иглистых пиний
Удивляет своей кривизной.

Озарённые солнечным бликом
Чайки в небе, тритончик в траве
Будят мысли о ком-то великом,
Недоступном моей голове.

Впечатлений на долгие годы,
Райских кущ неземных благодать.
Дни блаженства на лоне природы,
Запах хвои и водная гладь.

В небольшом, но уютном отеле,
Где лишь море да пляжа кусок,
Две недели, как миг, пролетели,
Протекли, как сквозь пальцы песок.

На прощание белые линии
Чертит нам самолёт в высоте.
На земле извиваются пинии
В первозданной своей красоте.

Неаполь, сентябрь 2014


 * * *
Непрошеный, незваный
Приезжий житель рая
Под крышею стеклянной
Смиренно жду трамвая.

За горизонт за облачный
Последний гром скатился,
Весёлый зайчик солнечный
Запрыгал, засветился.

Излилася слезами
Хмарь, туча беспросветная,
И радуга огнями
Зажглася семицветная.

Стоит дугой хрустальной
Из брызг и из тумана
На площади вокзальной
У старого фонтана

Придёт по расписанию
И мой трамвай уютный.
Бродяге по желанию
Любой маршрут попутный.

Цветной мираж качнётся
Под лёгкий ветерок,
Мне зайчик улыбнётся,
И прозвенит звонок.

Присяду у окошка,
Чуть-чуть глаза прикрою.
Замельтешит дорожка
Стальною колеёю.

Ничем не озадачен,
Бессрочно выходной.
Во все концы оплачен
Билет мой проездной.


Сен-Готардский перевал

Среди нетающих снегов
Дышу небесной синевою,
Барханы белых облаков
Плывут смиренно предо мною.

Здесь на огромном валуне
Герой альпийских переходов
Генералиссимус Суворов
Застыл на бронзовом коне.

Холодный ветер дует в спину
И пробирает до костей,
Пытаясь вниз по серпантину
Согнать непрошеных гостей.

Века он охраняет Альпы,
Вершин седые купола,
Сдирая снеговые скальпы
И раздевая догола.

Июнь 2001


Признание в любви


 * * *
Уж сколько лет, любя,
Как юноша, волнуясь,
Гляжу я на тебя
И каждый раз любуюсь,

Как старый ювелир,
В прекрасное влюблённый,
На голубой сапфир,
Искусно огранённый.


 * * *
Сияй неугасимая
Нетленной купиной,
Ты, страсть неутолимая,
Ты, ангел мой земной.

Ты – маха обнажённая
Смущённо-озорная,
Мадонна просветлённая,
Прекрасная Даная.

Ты – песня лебединая,
Родной мой человек.
Тебя люблю, любимая,
Всем сердцем и навек!


Признание в любви

В томлении бессонной ночи,
Когда нет сил уже уснуть,
Зеленоглазый ангелочек
Спускается ко мне на грудь.

Скребутся лапки, трётся ушко,
И вот мурлычет надо мной
Моя любовь, моя Марфушка,
Кусочек родины живой!

О, эти милые царапки
Душе, как божья благодать,
И я целую её лапки
И начинаю засыпать.    


 * * *
Вопрос для каждого извечный:
В чём счастье жизни быстротечной?
Лишь только на излёте лет
Я для себя нашёл ответ:

Всей моей жизни рай земной
Ниспослан был с тобой одной.
В восторге чувств неукротимом
Любить тебя и быть любимым.

Звучи торжественно, хорал,
Я поднимаю свой бокал
За узы брачного союза,
Мой верный друг, жена и муза.

 * * *
Не терзай своё сердце напрасно –
Седина нам обоим к лицу.
Наша старость мудра и прекрасна,
И за это спасибо Творцу.

Мы, навеки друг в друга влюблённые,
Радость, горе событий любых
Благодатью Его озарённые
Делим ровно всегда на двоих.


 * * *
Пока живём и память с нами,
Прошедших лет забыть нельзя.
Приходят по ночам со снами
К нам вновь родные и друзья.

Два ангела, точнее не сказать,
Святые для меня: сестра и мать,
А третий ангел – моя Рая.
И, слава Богу, что живая.

Сын Слава – цирковой артист:
Гимнаст, танцор, эквилибрист.
Репризой острой зал смешил
Печальный клоун, жить спешил.

Нёс зрителям и смех, и боль,
Как будто знал свою юдоль.
Он жизнь короткую прожил.
Спасибо, что у нас он был.

Как жизнь свою назвать, не знаю,
Ночами бодрствую, а днями отдыхаю.
Хотя такой размен не в радость,
Но это всё, что мне осталось.


 * * *
Незавидную долю изгоя,
Бесконечных сомнений и мук
Разделила ты рядом со мною,
Мой надёжный и преданный друг.
Может, ветер осенний просвищет,
Унесёт ностальгии синдром,
И казённое это жилище
Нам заменит родительский дом.
Может, душу, как старую рану,
Уж не будет тоска бередить
И как будто по Тёплому стану
Будем мы по Зоннфельду бродить,
Собирая опавшие сливы
В целлофановый старый пакет,
И хоть чуточку будем счастливы
На излёте непрожитых лет.


 * * *
Судьбы стезя витиеватая
Она, как зебра полосатая:
То озарит мечта заветная,
То бытовуха беспросветная.
В пустых заботах суетливая,
Но всё же жизнь моя счастливая,
Согретая любимым взглядом,
И моё счастье со мной рядом.


 * * *
Мы бредём по пустынной аллее,
От нахлынувшей нежности млея,
И в твоём очарованном взгляде
Синь небесная стынет в прохладе.

Сорок лет мы вдвоём неразлучно,
Нам в любую погоду не скучно.
За любви негасимой лампаду
Наша старость дана нам в награду.

Все музы носят твоё имя

Когда печаль в который раз
Бросает душу в мрак холодный,
Мне свет твоих любимых глаз
Звездой мерцает путеводной.

Ты мне дарована судьбой,
Моя надежда и отрада,
И кроме счастья быть с тобой,
Мне больше ничего не надо.

Весь мир под солнцем – это ты,
Источник сил и вдохновения.
От всех грехов и суеты
Мой талисман, моё спасение.

Мне повезло прожить любя,
Мечтой парить в небесной сини.
Все мои песни для Тебя,
Все музы носят твоё имя.


 * * *       
Как ни считай, кончается дорога,
И каждый день теперь подарок Бога.
Морозный, тёплый, ветреный, дождливый,
Но он для нас подаренный, счастливый.
Как миг промчится, временем гонимый,
Всегда прекрасный и неповторимый.

И мы хоть запоздало, но поймём,
Какое это счастье – быть вдвоём
И первый луч зари янтарной
Встречать молитвой благодарной.


* * *       
Стекает воск с горящих свечек.
Она стоит, потупив взгляд,
Мой драгоценный человечек,
И что-то шепчет невпопад.

Её молитвы не нарушу,
Летят слова надежды ввысь.
И что-то очищает душу
И смыслом наполняет жизнь.


 * * *
Пока как художник она дилетант,
Пока лишь рождается юный талант,
Пока она только одета по моде,
Но чувствую я, что беда на подходе.

С утра за мольбертом рисует цветочки –
В семейном быту начались заморочки:
Готовить еду для художницы драма,
Не будет кухарить богемная дама.

Какое противное слово «обед».
Ей ближе на скорую руку фуршет.
И что ей о бренном доказывать всуе –
Она отрешённая живописует.

Я в полном отпаде, что делать, не знаю,
Как вылечить мне заболевшую Раю?
А может быть, не о чём здесь горевать?
Она молодец, что пошла рисовать.

Фирики

Поэзии родник неиссякаем,
Раз был Хаям, то должен быть и Хаим.
И потому, нагнав тумана,
Решил писать под Губермана.

 * * *
И совсем она не птица,
С тройкой русскою беда:
Коренной назад косится,
Пристяжные кто куда.


* * *
На две части, на две доли
Жизнь моя расколота.
Не сошли ещё мозоли
От серпа и молота.


 * * *
И стопарь не по размерам,
Да и водка, как вода.
За каким, скажите, хером
Мы приехали сюда?


 * * *       
Кто пьёт любую чертовщину,
А для кого хмельное – яд.
Кто ест мацу, не ест свинину.
Я ж потребляю всё подряд.


* * *       
Да, плохо без отечества и отчества,
Мы забываем имена отцов,
И нас всё чаще мучит одиночество
На улицах немецких городов.
   

 * * *
Меняются эпохи и века,
Приходят в мир другие поколения.
Неумолимо времени река
Несет былое в океан Забвения.


* * *
Кто цвёл на воле, кто в неволе,
Кто испытал двойной комфорт.
Мы все – цветы одной юдоли,
Соцреализма натюрморт.


 * * *
Из дьявола святого лепят,
Но нас уже не проведешь:
У палачей – любовный трепет,
У остальных – от страха дрожь.


 * * *
Ещё мы на руках любимых носим,
Ещё не каждый до конца облез,
Ещё не осень шестьдесят плюс восемь,
Но времени осталось нам в обрез.


 * * *
Ушедшим друзьям не вернуться,
А нам доживать и стареть.
И горько назад оглянуться,
И страшно вперёд посмотреть.


 * * * 
Сжимает осень времени тиски,
Прошедшее становится так близко,
И сердце замирает от тоски
Близ каждого холма и обелиска.


 * * *
От дум ночных, как от мороки,
Болит седая голова,
И всё трудней ложатся строки,
И всё печальнее слова.


 * * *
А жизнь, как песнь, почти пропета.
Увы, бег времени жесток.
И из последнего куплета
Допеть осталось пару строк.
 

 * * * 
И пусть всё глуше жизни ритмы,
Не видно впереди ни зги,
Но всё ж ложатся мои рифмы
На ваши души и мозги.


 * * *
В порыве ссоры сгоряча
Старайтесь не рубить с плеча,
Чтоб навсегда захлопнуть дверцу –
Любой разрыв удар по сердцу.


 * * *
Жизнь коротка и быстротечна,
Не тратьте время так беспечно.
Среди забав, среди интриг
Не упустите счастья миг.


 * * *
И стало близкое далёким,
И непонятное понятным.
Осталось время лишь жестоким,
Безжалостным и невозвратным.


 * * *
Есть сила в красоте бесспорно,
Когда прекрасны суть и форма,
А не один блестящий фантик.
И жив ещё чудак-романтик,
И он надеется и ждёт,
Что красота весь мир спасёт.


 * * *
Я в прошлое пытаюсь заглянуть,
Чтоб хоть на миг назад его вернуть.
Но далеки года моей весны,
И мне о них не снятся даже сны.


 * * *
Бессильно память топчется на месте
И гаснет, словно лампочка в подъезде,
И всё былое накрывает мрак,
И мне его не разорвать никак.


 * * *
В основе жизни без сомнения
Лежат законы тяготения.
Но для еврейского сознания
Важней обычай обрезания.


 * * *
Для обрезания кретина
Годится только гильотина.
Ведь объяснять ему неловко,
Что – голова, а что – головка.


 * * *
Когда-то в молодые годы
Он был поборником свободы.
Теперь, засев в номенклатуре,
Он больше склонен к диктатуре.


 * * *
Не исходи строкой натужной
И не губи хандрой талант.
В России ты давно ненужный,
Забытый всеми эмигрант.


 * * *
Не троньте старую струну,
Напев сердечный, изначальный
Про нашу бедную страну
И про конец её печальный.


 * * *
Во все углы, во все зазоры
Тоска вплела свои узоры.
Она висит, как паутина,
И мне не спрятаться от сплина.


 * * *
Мы, как немодные наряды,
Меняем принципы и взгляды.
Забыв в хмельные вечера,
Кем были мы ещё вчера.


 * * *
Дурак в итоге спора шумного
Перекричит любого умного.
А вывод каждому знаком:
Не надо спорить с дураком.


 * * *
В почёте было век от века
Долбить руду и сталь варить.
Тогда труд создал человека,
Чтоб снова в лошадь превратить.


 * * *
Как часто на волне полемик
Во власть приходит шизофреник,
Любимый всеми сгоряча.
А надо б справку от врача.


 * * *
Святой догмат не для ума,
А умный – еретик от роду.
Догмат – духовная тюрьма,
И только ум несёт свободу.


 * * *
Был бедняком, ходил в заплатах
И очень не любил богатых.
Теперь богат, но, между прочим,
Стал бедных ненавидеть очень.


 * * *
Ну, дожили, хоть караул кричи:
Чиновников вокруг, как саранчи.
Они ползут бесчисленною ратью,
И каждый машет бланком и печатью.


 * * *       
Когда смотрю я на Марфушу,
Любовь переполняет душу.
Она в ответ урчит интимно,
Что чувство глубоко взаимно.


 * * *
А время тикает бесстрастно
Земным законам не подвластно.
Оно летит, как будто мимо,
Прекрасно и неповторимо.


 * * *
Молитву Господу возносим,
А на душе сплошная осень.
Коптит огарочек свечи –
Одни аптеки и врачи.
От безнадёги, как в запой,
Уходим в старость с головой.


 * * *
В свинцовости туч засветилось оконце.
В коротком разрыве чуть тёплым лучом
Нам дарит надежду осеннее солнце,
А хмурое небо струится дождем.


 * * *
Кто мы с тобою, ты и я?
Песчинки в мире бытия.
И в жизни мы, как в чистом поле,
Пылим, летим по чьей-то воле
Сквозь пережитые года,
Зачем не зная и куда.
 

 * * *
Здесь хорошо, и это без прикрас,
Здесь мы нашли обетованный берег,
И лишь немного огорчает нас
Избыток времени при недостатке денег.


 * * *
Скорей бы лето вновь пришло
И в небе солнышко взошло,
А то меня тоска замучит.
Я жду тебя, надежды лучик.


 * * *
Сегодня на свадьбе, а завтра на тризне:
Мы – листья всего лишь на дереве жизни.
Вскормлённые солнцем о небе мечтаем,
Но быстро желтеем и опадаем.


 * * *
Когда-то глуп, горяч и молод
Я был влюблён в наш серп и молот.
Теперь же, как триаду вечную,
Люблю звезду шестиконечную,
Святой земли полоску узкую
И мать родную – землю русскую.


 * * *       
Осенняя серая слякоть
Тоской навалилась на грудь.
И так захотелось поплакать,
О том, что уже не вернуть.


 * * *
В мерцаньи звёзд, во тьме веков,
Среди бесчисленных миров,
В потоках солнечного света,
Летит, кружит земля планета.
В космическом режиме строгом,
Как дом, дарованный нам Богом


 * * *
Он нередко во сне,
размечтавшись до дури,
Вольной птицей парит
в поднебесной лазури.
Беспокойной душой
в дали светлые рвётся,
И совсем молодой он,
пока не проснётся.


 * * *
Как птицы одинокие,
неведомо куда
В пристанища далёкие
летят наши года.
И в этой круговерти
так быстро жизнь пройдёт.
Не думайте о смерти –
она и так придёт.


 * * *
Чтобы в толпе не затеряться,
Мечтал я на Парнас подняться.
Дошёл лишь только до подножья.
На том погасла искра Божья,
Закончилась стезя поэта.
Ну что ж, спасибо и за это.


 * * *
На Родине давно уже зима,
Искрится снег в январские морозы.
Здесь с ветром дождь и не открыть зонта,
И капли холодны, как старческие слёзы.


 * * *
Будь то мечеть иль синагога,
Или любой иной приход, 
Одно просить надо у Бога –
Чтоб образумил свой народ.


 * * *
Зачем неистово молиться,
Чтоб Бог избавил нас от мук?
Ведь всё, что на Земле творится,
Есть дело только наших рук.


 * * *
Взглянул придирчивым я оком,
Прикинул трезвым я умом:
Ведь я нашёл в краю далёком
Всё, что искал в краю родном.


 * * *
Опять припадок ностальгии,
И над стаканом недопитым
Я вновь скучаю по России
И по родным антисемитам.


 * * *
С убийцей-временем в борьбе изнемогая,
Всё человечество ведёт смертельный бой.
Как меч дамоклов, стрелка часовая
Занесена над каждой головой.


 * * *
О смысле жизни спорить беспредметно:
Пришёл, побыл и вышел незаметно,
Прикрывши тихо дверь, не наследив,
И время-чистильщик сотрёт твой негатив.


 * * *
Подумаю о Родине
и загрущу опять,
И ветер, ветер памяти
погонит мысли вспять
От Запада богатого
на бедный мой Восток,
Как к дереву родимому
оторванный листок.


 * * *
В стране послушников горбатых,
Где каждый праведник – смутьян,
Всё время ищут виноватых
Среди евреев иль армян.


 * * *
Не может Россия остаться лишь прошлым,
Заброшенным садом, бурьяном поросшим.
Как кровно родное и вечно манящее
Она есть и будет моё настоящее.
       

 * * *
О, дым Отечества! Тебя мне не хватало.
И вот стою, не надышусь никак,
Глотая смог столичного вокзала,
Как первосортный марочный коньяк!


 * * *
Всё и вся кончается, отживя свой срок.
Камни разрушаются, превратясь в песок,
Из золы остывшей не разжечь огня,
Из прожитой жизни не вернуть и дня.


 * * *
Хотел я душою приблизиться к Богу,
К заветному храму искал я дорогу.
Но даже в минуты душевных депрессий
Её не нашел ни в одной из конфессий.
 

 * * *
В квартире тёплой сытый и довольный
О чём грустишь, изгнанник добровольный?
Кого винишь? Ты выбрал сам свой путь,
И что прошло, того уж не вернуть.


 * * *       
Душа, как птица в клетке, бьётся
И даже требует: вернись. 
Ум же язвительно смеётся
И говорит: не торопись.


 * * *       
Сотворены по высшей воле
Мы мотыльки с тобой, не более.
Жизнь коротка, путь недалёк,
Летим на ближний огонёк.


 * * *       
Живём в неведении счастливом,
И в том есть божья благодать.
Судеб изломы и извивы
Нам не дано предугадать.


 * * *
Велик в создании любом
Творец, и мир его прекрасен,
Но называться в нём рабом
Я даже божьим не согласен.


 * * *
Мы из одной Великой Книги,
И иудей, и христианин.
На свете много есть религий,
Но Бог, естественно, один.


 * * *
Всё что положено, случится,
А что случится, то пройдёт.
А что пройдёт, не повторится.
Травой забвенья порастёт.      


 * * *
Не буди понапрасну мечты,
Не гонись за красою пропавшей.
Увядающей жизни цветы
Заметает листвою опавшей.


 * * *
Себя раздув до неприличия,
Мы просто чушь несём подчас.
Чем-чем, а манией величия
Страдают многие из нас.


 * * *
Попав на жизненное дно,
Мы трубадурим во всё горло.
Как трудно сотворить добро,
А вот дерьмо само попёрло.


 * * *
До последней минуты расписан наш путь,
Но его не дано нам познать и измерить.
Из судьбы колеи никуда не свернуть,
И что ты её раб, так не хочется верить!


 * * *
Как часто я во сне крылатом
Лечу душой к родным пенатам.
Но стоит только мне проснуться,
Тотчас же хочется вернуться.


 * * *
Все поэты душой одиноки,
Вот такое у них житиё.
Потому что рождённые строки
Пропускают сквозь сердце своё.


 * * *
Вновь рецидив шизофрении –
Все мысли только о России,
О ней одной писать и слушать –
Ведь там остались наши души.


 * * *
Свет постоянно доедая,
Накрыла день зима седая.
И потянулась, как мочало,
Ночь без конца и без начала.


 * * *
Допеть осталось лишь куплет,
А там уже пора в дорогу.
Ну а пока, физкульт-привет:
Проснулся, встал и слава Богу.


 * * *
Бродя бессмысленно по кругу,
Бог создал мир, как центрифугу.
В итоге вся галиматья
Вернулась на круги своя.


 * * *
Мы с возрастом играем в прятки,
Пытаясь время обмануть.
А годы мчатся без оглядки,
И нам их вспять не повернуть.


 * * *
Мы здесь освоились, обжились
И вот живём, как короли:
Всё есть, и даже появились
Излишки сахара в крови.


 * *
Век прожить и не тужить
Мы оставим песням.
Если ж хочешь долго жить,
Привыкай к болезням.


 * * *
И за границей, и в отчизне
Нет ничего прекрасней жизни.
Она у нас всего одна,
И так хотелось бы успеть
Всю её вычерпать до дна,
Чтобы счастливым умереть.


 * * *
Свои года не обмануть.
Лишь стоит в зеркало взглянуть,
Тут что-то впало, там – топорщится,
А остальное только морщится.


 * * *
Живём, завистников не слушая,
В благоустроенной тиши.
На что хватает, то и кушаем,
И благодарны от души.


 * * *
Ничто уж изменить не в силе,
Я телом здесь, душой в России.
А для любви и для страданий
Нет ни границ, ни расстояний.


 * * *
Жизнь выпита, осталась тара,
Телега катится с базара.
Пока ещё не под откос,
Но может и пойти в разнос.


 * * *
Елей – хорошая отмычка,
Чтоб в круг угодников попасть.
Отсюда рабская привычка
Боготворить любую власть.


 * * *
А время, таинство Всевышнее,
Нас бьёт по головам седым,
Сметая старое отжившее,
Чтоб дать дорогу молодым.


 * * *
Наши души не исправить
И мозги не поменять.
Ни тоски нам не убавить,
Ни любви назад не взять.


 * * *
Как старую спелую грушу
Отряс я себя впопыхах,
Излив наболевшую душу
В своих неумелых стихах.


 * * *
Марксизм сидит в нас, как заноза.       
Такая вот метаморфоза.
И если всей не смыть заразы,
Нас доконают метастазы.


 * * *       
После эпохи коммунизма
Нам всем нужна большая клизма.
Пока не снимем зла печать,
Нам новой жизни не начать.


 * * *
Да, мы не мучаемся скромностью,
Вперёд шагаем, не гадая,
И упиваемся духовностью,
Гордыней смачно заедая.


 * * *
Судьбу предвидеть – страшный дар,
Жизнь превращается в кошмар.
А неизвестная дорога –
Подарок смертному от Бога..


 * * *
Жизнь – океан, эмоций – море,
Сегодня счастье – завтра горе.
Беспомощный из века в век
В них тонет бедный человек.


 * * *
Неудержимые, как птицы,
Летят календаря страницы.
Сегодня – явь, а завтра – быль,
И кончен жизни водевиль.


 * * *
Власть богоносного Мессии,
Гордыни неуёмной муть
Не скрепы жизни для России,
А старый тупиковый путь.


 * * *
А вот и старость на пороге,
Мир потускнел и стал бесцветен.
Как быстро по судьбе-дороге
Прошёл я тих и незаметен.


 * *
Порывы ветра штормовые
Куда бы нас ни заносили,
Пока мы есть, пока живые,
Все сны и мысли о России.


 * * *
Как стремителен времени ход!
Одним днём пролетел целый год.
Чтоб самим не загнать себя в ад,
Надо жить без оглядки назад.


 * * *
Опять доверчивый Емеля
Увидел свет в конце тоннеля.
Но разглядев, потупил взор –
То был обычный светофор.


 * * *
В повседневной круговерти
Мельтешим дорогой смерти.
Вдрызг разбита колея.
Но у каждого своя.


 * * *
Народ пассивен и безволен,
Он властью нынешней доволен
И от общения с ОМОНом
Всю радость глушит самогоном.


 * * *
России не нужны пророки,
Их вольнодумные уроки.
У нас все умники на зоне
И лишь один мудрец на троне.


 * * *
Мы, жертвы телеобщепита,
Едим халяву день и ночь.
Раз голова лапшой забита,
Нам трудно чем-нибудь помочь.


 * * *
Всё ближе расставанья час,
Годам прожитым нет возврата,
Свет солнечный почти погас,
Остались отблески заката.


 * * *
Совсем рядом судьба неминучая
Мне готовит последний кульбит.
Хорошо хоть, что совесть не мучает,
Потому и душа не болит.


 * * *
Переживший и радость, и боль,
Я как мог отыграл свою роль.
Мой спектакль подходит к финалу,
Мне осталось откланяться залу.


 * * *
Как могу служу народу
Молодой совсем поэт.
Мне всего-то лишь от роду
Только восемьдесят лет.


 * * *
Кругом сплошные миражи,
Всю свою жизнь живём во лжи.
Читаем лишь фантасмагории
Из нашей сказочной истории.


 * * *
Для диктатуры любой масти
Тюрьма всегда опора власти.
И их союз нерасторжим.
На нём и держится режим.


 * * *
Спектакль «Жизнь» есть божье диво,
Жаль, что идёт без перерыва.
Всего лишь миг, и вот финал:
Тушите свет, закончен бал.


 * * *
Чтоб лень и пьянство побороть,
Нас нужно изредка пороть,
Чтоб жизнь нормальную обресть.
Иначе нам с печи не слезть.


 * * *
Наш разум на сегодня не готов 
Познать весь мир до сути, до конца,
Чтоб перестать выдумывать богов
И веровать в единого Творца.


 * * *
Нейтралитет – наш ориентир,
Любовью больше не балуем
И яростно борясь за мир,
Нет-нет да с кем-нибудь воюем.


 * * *
Враги разносят слухи лживые,
Что наши выборы фальшивые.
Смотри, не разболтай, Емеля,
Про наш секрет полишинеля.


 * * *
Тем, у кого в кармане грош,
Капитализм не так хорош.
А если и живётся клёво,
То лишь в «Вестях» у Киселёва.


 * * *
Что всё кончается, я это понимаю,
За всё прожитое судьбу благодаря.
Но каждый раз с надеждой отрываю
Прошедших дней листки календаря.


 * * *
Не для меня Олимп и пьедестал –
Великим Бог меня не создал,
Лишь иногда я над землёй взлетал.
Но никогда по ней не ползал.


 * * *
Как нет весны без солнца и капелей,
Как осень не бывает без дождей,
Как нет зимы без снега и метелей,
Так наш народ не может без вождей.


 * * *
Господь, яви России милость,
Верни нам веру в справедливость,
Чтоб воспарилася душа,
Чтоб жизнь всем стала хороша.
Чтобы над ней века веков
Был слышен звон колоколов.


 * * *
Ни в трезвости, ни с перепою
Народ не должен быть толпою.
Стране с оравою безликой
Не стать державою великой.


 * * *
Наглеет бюрократов рать.
Но нужно им напоминать,
Что, несмотря на все заслуги,
Они всего лишь наши слуги.


 * * *
Мчим напрямик без поворотов,
Пойдём в разнос, не удержать.
Хоть от деяний «патриотов»,
В стране всё тяжелей дышать.


 * * *
А жизнь – наше счастье земное.
Ты это пойми, человек,
Оставь все границы в покое –
Имперский закончился век.


 * * *
На старости лет непосильна разлука,
И с ней в одиночку бороться невмочь.
Волной набегает душевная мука,
И только лишь творчество может помочь.


 * * *
Завяла плоть, душа устала –
Конец пути как ни молись,
Нам не дано начать сначала
Так быстро прожитую жизнь.


 * * *
Мы ни о чём Всевышнего не просим –
Ведь Он и так немало смог нам дать:
Мы в здравии вдвоём встречаем осень,
И это ли не Божья благодать!


 * * *
Осенний дождь слезами падает.
И пусть погода нас не радует,
Но мы настроены как прежде
Творить добро и жить в надежде.


* * *
Сколь ни броди по белу свету,
Хоть всю исколеси планету,
Какую ни пройди дорогу,
В конце пути вернёшься к Богу.


 * * *
Из века в век, из года в год
Творит историю народ.
Творит то в гневе, то с любовью,
То малой, то большою кровью.


 * * *
Мы все на временной гастроли,
А жизнь с начала до конца
Всего лишь сыгранные роли
В великом замысле Творца.


 * * *
Декабрь – замёрзшая капель,
Холодные синеют дали,
И скоро белая метель
Запорошит мои печали.


 * * *
Другой судьбы я не желаю,
И пусть достался трудный век,
Я постоянно повторяю,
Что я – счастливый человек.


 * * *
Немой хандры сжимается кольцо,
Не вырваться из замкнутого круга.
И всё печальней старости лицо,
И дни, как близнецы, похожи друг на друга.


 * * *
Еврей, играющий на скрипке,
Аккорды на разрыв струны.
Здесь слёзы чаще, чем улыбки,
Одна душа на две страны.


 * * *
В стране народностей и рас
Один лишь он идёт не в ногу.
И потому, не ровен час,
Еврей всегда готов в дорогу.


 * * *
Противоречие идей –
Удел лишь мыслящих людей.
Сплочённы и едины
Всегда одни кретины.


 * * *
Соцрай с марксистскою теорией      
И сам советский человек –
Всё перешло, не став историей,
За нами в двадцать первый век.


 * * *
За кроткое счастье земное,
Идущее быстро к концу,
За то, что живём и нас двое,
За всё благодарны Творцу.


 * * *
Непредсказуемая наша
Судьба, как жизненная чаша,
От Бога каждому дана,
И каждый пьёт её до дна.


 * * *
Бессильная в любой борьбе
Европа, старая калека,
Умрёт покорная судьбе,
Гордясь правами человека.


 * * *
Теряя счёт годам летящим,
Я кайф ловлю на склоне лет –
Жизнь так прекрасна в настоящем.
Жаль только, будущего нет.


 * * *
То не хватает зимних вьюг,
А то осеннего тумана.
Ну, что поделаешь, мой друг,
Талант не вынешь из кармана.


 * * *
Опасна подхалимства сласть,
И есть тому наглядные примеры.
Лесть развратит любую власть,
Когда теряют чувство меры.


 * * *
Жизнь ушла куда-то вдаль,
Скрылась за вуаль тумана,
И осталась лишь печаль
Да вино на дне стакана.


 * * *
Спокон веков интеллигент
В России вредная порода:
Нередко – засланный агент,
А то и вовсе – враг народа.


 * * *
В век стяжательства и распродажи
В этом море разврата бездонном
Повезло мне, иначе не скажешь,
Быть и преданным, и влюблённым.


 * * *
Не бейте лбы с усердием излишним,
Прося прощения в грехах своих земных,
Чтоб не предстать ханжой перед Всевышним –
Ведь наша жизнь не житие святых.


 * * *
Пострашнее, чем шахиды,
Чёрной зависти флюиды.
Поразив глаза и уши,
Они губят наши души.


 * * *
Не сочтите за кокетство:
Старость, как второе детство.
Только в детстве ел конфетки,
А теперь глушу таблетки.


 * * *
За светлый ум, не раз побитый,
Наперекор всей ахинее,
Чтоб выжить средь антисемитов,
Еврей обязан быть умнее.


 * * *
Да, это факт, куда деваться,
Евреи стали вырождаться:
Синдром – врождённая совковость,
Еврей дурак уже не новость.


 * * *
Мудрец, он много исходил
За жизнь земных дорог,
Но на вопрос «зачем он жил?»
Ответа дать не мог.


 * * *
Марксизм развенчали, вернули нам Бога,
От прежней державы осталось немного.
Но как объяснить мне растерзанной музе,
Что всё же душой я остался в Союзе?


 * * *
Не вдохновляйтесь чудесами,
Облобызав иконостас:
Вы не найдёте Бога в Храме,
Коль нет в душе его у вас.


 * * *
Хоть правд и слухов очень много,
Но к истине одна дорога.
Запутана, туманно-млечна
Дорога эта бесконечна.


 * * *
Как скорый поезд под откос
Летит, теряя рельс опору,
Так моя жизнь пошла в разнос
И мчит в тартарары под гору.


 * * *
Мы всё нежнее с каждым днём
И всё мудрей в пророчестве.
Какое счастье жить вдвоём
И горе – в одиночестве.


 * * *
Жизнь есть шекспировская драма
От малолетства до седин.
У каждого своя программа,
А вот финал у всех один.


 * * *
Судьба, что штормовое море,
В ней, как цунами волны горя.
Корысти много и интриг,
Но всё равно счастливый миг.


 * * *
Власть говорит: что на судьбу пенять,
Когда умом Россию не понять.
Где ж столь ума найти для понимания:
Сидим на золоте и просим подаяния.


 * * *
Чем больше партий и платформ,
Тем больше разных точек зрения.
А мы устали от реформ
До тошноты, до омерзения.
И просится вопрос простой:
А не вернуть ли нам застой?


 * * *
Пройдя через раздрай кровавый,
Должны мы снова стать державой.
Свой светлый новый дом построить,
Без «наших», «ваших» и изгоев.


 * * *
Рифмуя подходящие слова,
Порой я поднимался до поэта,
К тому же не старела голова,
И творчеством душа была согрета.


 * * *
Спасибо, Господи, что дал мне испытать
В те редкие минуты вдохновения
Души влюблённой трепет и волнение,
И я их смог стихами передать.



16+

Литературно-художественное издание

Фирштейн Семён Шулемович

Одна душа на две страны
Сборник стихов 2000-2020 г.

Выпускающий редактор О. Мамина

Корректура: Н. Маренина
Компьютерная верстка: Р. Сурин
Дизайн обложки: А. Горбачев

Подписано в печать 00.00.2021
Формат 60;90/16
Бумага офсетная
Тираж 67 экз.


ООО «Издательство РСП»
127006, Москва, ул. Малая Дмитровка, д. 29, стр. 1
Тел.: +7 (495) 215-14-25
www.izdat.ru


Рецензии
Написать рецензию
Уважаемый Семён!Спасибо Вам за этот замечательный сборник Ваших произведений .Эти золотые россыпи ,идущие из самого сердца ,затрагивают самые дальние уголки души Ваших благодарных читателей.О чем бы Вы не писали ,будь это гражданская или любовная поэзия ,чувствуется талант настоящего Поэта и Человека с большой буквы.
Больших творческих успехов Вам и много здоровья !
С уважением Елена Шаферман.

Елена Шаферман   19.01.2021 09:44   •   Заявить о нарушении / Удалить
+ добавить замечания
Спасибо, Леночка, за твою оценку. Всех тебе благ!

Семён Фирштейн   24.01.2021 13:01   Заявить о нарушении / Удалить
+ добавить замечания