* * *
Воздух чист, и скользят остроносые лыжи
фантастично легко, фантастично легко.
А дорога подпустит погоню поближе –
и за новым пригорком убежит далеко.
Тишина и мороз, и равнины немеют:
крикнешь – голос умчится, и ни звука в ответ.
Молчаливо деревья на закате чернеют
многоруким сплетением голых ветвей.
Рыжий диск колесницы озябшего Феба
уплывает на запад, по земли берегам
разливая румянец. И отсветом неба
розовеют снега, розовеют снега.
1995