Совок
Сам себя давно простил я, грешного,
за грехи моих совковых лет.
Сам себе теперь смотрю с усмешкою
полусаркастической вослед.
Про походку отпускаю колкости
и про пух волос над головой,
но спина по прежнему нековкая,
и душе претит чужой подвой.
До сих пор не принимаю меньшее
изо всех уже доступных зол:
позволять мужчинам или женщинам
изменять их богоданный пол,
заменять пробирками-ретортами
древний способ малыша зачать...
Потому на мне клеймо упёртого
и совковой сущности печать.
Вода
Ночной вагон. Три полки под завязку.
Народ весёлый и слегка хмельной.
По колее, разболтанной и тряской,
катили мы предпраздничной страной.
Полуминутный полустанок тесен.
Фонарь не светит всякой шантрапе.
Семь километров, с рюкзаками, лесом
шли по размокшей от дождей тропе.
В грязи, в поту, едва дойдя до дома,
с простудной лихорадкой на губах,
бегом - к колодцу тропкою знакомой,
без пропотевших скинутых рубах.
Вода лилась серебряной струёю
и возвращала к жизни доходяг...
Не в том ли смысл Крещения водою,
со временем укрывшийся во мрак.
Свитер
Свитер был связан женой в одночасье
и походил на российский лубок.
Носился. Сносился. Распущен в клубок.
Осталась шерстинка на тонком запястье,
завязанная на двойной узелок.
.
Клубок поселился в берёстовой клетке.
Пылился, ветшал и мозолил глаза.
Котёнок сердитое слышал Нельзя!
Одёргивал лапку, но всё же нередко
катал его в клетке вперёд и назад.
.
Котёнок подрос. Под ногами мешался.
В кота превратился. Шалел от тоски.
Клубок обратился замотанным шарфом,
зимой согревал деревенски, без шарма,
потом угодил в шерстяные носки.
.
Всё скрыто от нас временнОй занавеской,
замётано снегом, покрыто песком,
но ветер подует внезапно и резко,
и, как на стене проявляется фреска,
появятся свитер и нить с узелком.
Блатной февраль
Зима океанская, слывшая лютой,
внезапно сменилась недолгим теплом.
Распахнуты куртки, улыбчивы люди,
и кажется, будто весна - напролом.
Но опыт печальный, сын прежних ошибок,
работает в паре "орёл-Прометей":
февральские окна - блатного пошиба,
душа нараспашку, да ложь без затей.
Обнимут, одарят, гитару настроят,
а после до нитки тебя оберут.
Мой опыт печален, но нынче нас трое:
со мной и зима, и весенний уют.
Слово
Стирается слово расхожей монетой,
выходит в тираж, отправляется в печь,
затем, чтобы вновь до расплава нагретым
в привычно-рутинную форму залечь.
Хорошее слово затаскано в доску,
вот-вот из доски превратится в труху.
В слащавых стихах это слово несносно,
простите за правду, я - как на духу.
Я этого слова коснуться не смею.
Прости мне, Марина, и Роберт - прости,
за то, что всю жизнь преклоняясь пред нею,
держу пустоту в неразжатой горсти.
Все просто
Всё было просто до смешного,
казалось, нет причин для драм.
Промолвил он одно лишь слово,
она направилась к дверям.
.
Она спиной его просила
сказать негромкое Прости.
Он промолчал. Она не в силах
была вернуться с полпути.
.
Со стуком двери распахнулись,
обидно ойкнула стена...
Да лучше бы слова, что пули,
и крик Какого те рожна!
.
А он стоял в пустой квартире,
уже не общей для двоих...
Всё очень просто в этом мире,
но очень больно бьёт поддых.
Мост Веразано
Над рекой вознёсся мост имени бандита.
Тот, чьё имя носит мост, в жизни был пират.
Не сосчесть ограбленных, не сосчесть убитых,
В грабежах он был кровав и удал в пирах.
А мосту – до лампочки, крепок и воздушен.
Под мостом – река, над ней прет поток машин.
Даже если тот пират продал чёрту душу,
Мост полезен и красив – значит, для души.
Замечательный пример стоит подражаний
Для пиратов всех времен с крепкою мошной:
Ты награбил - не скупись, строй мосты заране,
До того, когда уйдешь, проклят, в мир иной.
Чайник
Чайник, жрущий электричество,
не поёт и не свистит.
Перестал Его Величество
быть смирителем обид...
.
А, бывало, с незапамятных,
старый чайник был в чести,
ворковал над синим пламенем,
чтобы мир в семью нести.
.
Чуть обидели нечаянно,
пахнет ссорой за версту,
поспешишь за старым чайником
и поставишь на плиту.
.
Засвистит, как ёжик, дырочкой,
запоёт печным сверчком -
и она поймёт, что дурочка,
да и ты был дурачком.