Раскисший, серый, ноздреватый снег,
По окнам стрекотание капели.
Берет весна очередной разбег,
И стекла в старых рамах помутнели.
Вдвоем сидим, надолго замолчав,
Затягиваясь сигаретным дымом.
Мы третий тост подняли вот сейчас.
А память никогда уж не покинет…
И снова поднялось то, что забыть
Пытались много лет, но безуспешно.
Вернулись, да, сумели пережить,
Но вновь перед глазами – ад кромешный…
Хрипит смертельно раненый сержант,
Живот зажав, осколком рассеченный.
Стрелял он сигарету час назад,
Рассказывал о маме упоенно…
А взводный матом кроет в белый свет,
Шестой рожок на калаше меняя…
Бой полыхает а подмоги нет,
И чехи прут. Кольцо свое сжимая.
«Гранит, Гранит, я – Высота, прием!
Нужна нам помощь! Срочно! Окружают!» -
Кричит радист под бешеным огнем,
Вокруг него ребята угасают…
Вот пятеро остались на ногах.
Патроны делим поровну. На брата –
По полрожка. А дальше – на штыках,
Живыми не возьмут нас эти гады!
...............................
...............................
В той бойне двое выжили тогда…
Не знаю, как. Кто так за нас молился?!
Мелькают вереницею года,
А в памяти живут погибших лица.
Встречаемся с братишкой каждый год.
И пацанов ушедших поминаем.
В горах навек остался разведвзвод.
А мы за них тост третий поднимаем.