- Я б тебя проклял, да ты ведь святая.
Крылья не выдали, но ты такая,
Словно апостол тебя породил,
Ангельской внешностью наградил,
Ангельским голосом, взором, душой.
Я грешник давний и очень большой.
Стоит ли плакать тебе обо мне.
Так, лишь ступенька кривая в судьбе.
Я б тебя выкрал, не донести
Этакий клад, ты за это прости.
Святостью общей и чистотой
Не поделиться. Я - парень простой.
Стану скучать, так повою в ночи.
Ты же не плачь, на меня не кричи.
Ангелу трудно принять тот расклад,
Что на пути ее встретился гад,
Пьяница, ветер, что юбки вздымал.
Много не ангелов я обнимал,
Звали меня «повелитель» и «раб»
Соня обычных податливых баб,
Сотня стервозных и падших особ,
Сотня шалав, говорю это в лоб.
Вытри слезу и не порть макияж.
Я поищу шарм греха, эпатаж,
Сырость дыханья сквозь дым сигарет.
Всё, оставайся, меня больше нет.
Месяц тянулся в ночных завываниях,
Снилась она – учащалось дыхание.
В горло не лезло ко мне ни куска.
Парня столь стойкого ела тоска.
Перья и крылья мерещились мне,
Дождь барабанил стихи о весне,
Птицы пискляво трезвонили трели.
Месяц тянулся… четыре недели.
Бросился в двери её, нет ответа.
Бабка: «Так съехала девушка эта».
Брёл по аллее, как пёс без угла.
Я есть… она вот только БЫЛА.