из Кархарот
Я – небо. В моих пределах горящие колесницы
Сливаются с птичьей сутолокой в невообразимый гам.
Ко мне стремятся Икары, во мне бушуют зарницы.
Я – Нут пару раз в неделю и Дьяус по четвергам.
В начале каскады молний терзают мое подбрюшье
Так низко, что волны лижут изнанку тяжелых туч.
Горячее море гуще, чем молоко верблюжье,
А первую жизнь ласкает единственный яркий луч.
Небесное око дремлет, вода обнажает остров,
Песок и крупицы соли подбрасывает самум,
Но камни у побережья покрыты зеленым воском
И жизнь, опьянев от роста, ведет бесконечный штурм.
Я исподволь наблюдаю за ростом листвы и хвои,
За сменой палящего света таинственной темнотой.
Как долго стоят осадой реликтовые секвойи,
Как быстро по укреплениям карабкается повой.
Живое штурмует небо, все ближе, за формой форма,
От ящеров и растений, до бабочек и стрекоз.
А я принимаю жертвы в порывах любого шторма:
Чешуйки, обломки перьев, что ветер ко мне принес.
Я – небо, в моих пределах завыли стальные птицы,
Отчаянные приматы раздвинули горизонт.
Во мне больше нет границ и я больше не граница,
Меня покорили люди и переместили фронт.