Весной, к себе на родину с чужбины,
клин журавлиный в облаках летел,
и не было отраднее картины
когда б, кто взором в небо поглядел.
Но вдруг-один из журавлиной стаи
стал отставать и медленно к земле,
стал опускаться в утреннем тумане
и приземлился на сырой траве.
На скотной ферме птица очутилась:
И озарясь кругом по сторонам,
к кормушке с кормом робко примостилась
не веря счастью собственным глазам.
Дорогой долгою журавль проголодался,
и сильно от полёта ослабел;
но вот,на местной ферме оказался,
и от волнения, слегка вдруг оробел.
Но голод не давал ему покоя
и наш журавль стал клевать зерно,
подняться в небо,сможет он не скоро,
к тому же ныло правое крыло.
Вдруг слышит он, за пегою спиною,
недобрый,и картавый чей-то глас;
он оглянулся,и зрит перед собою,
скривлённый индюка немой анфас.
-Уж больно долго, тычешь ты в корыто,
свой непомерно длинный,птичий клюв;
до дыр, оно тобой уж всё давно пробито:
-Постой,но я едва ещё макнув,
успел схватить лишь горсть пшеничных зёрен;
-Журавль отвечал ему, и голос был тревожен.
-Прости,коль я незваным ныне гостем
перед тобой стою,но ломят сильно кости,
от долгого полёта я устал
и к вам без приглашения ниспал.
Индюк,своё почуяв превосходство
стал к журавлю степенно подходить:
-Конечно,есть и между нами сходство,
но,нужно было разрешение спросить.
-Коль если, ныне каждый гость незваный
начнёт без спроса рылом поводить,
и лопать с аппетитом корм наш славный
то как же птицы наши будут жить?
-Вас много всяких разных проходимцев
снующих в поднебесье без конца,
все вы охотники лишь до чужих корытцев
чужой клюёте корм не приложив труда:
От сих обидных и несправедливых слов
журавль покраснел,и был уже готов
прощение просить о том у индюка,
да убираться в высь под облака.
Но был ещё он слаб:И в отдыхе нуждался,
но от обидных слов,он телом плотно сжался,
и от кормушки тихо отошёл;
индюк же в наступление пошёл.
-Мы тут нелёгкое влачим существованье,
а кроме нас, есть утки и гуси,
что скажешь им в своё ты оправданье
коль наши закрома будут пусты?
-Ведь кроме нас ещё баранов стадо
сюда приходят поживиться рано,
да пара дряблых,старческих ослов,
жуют наш корм в отраду для мослов.
-Хозяин наш-великий реформатор
создал для всех уютный инкубатор,
в котором мы растим своё потомство,
подкожный жир и птичье благородство.
-Коль знал бы ты,заоблачный бродяга,
какой хозяин наш ответственный трудяга,
он постоянно на своём посту
и даже ночью не отходит к сну.
-Ему мы бесконечно благодарны,
и лучше нет для нас приятнее награды,
когда с визитом к нам заходит он во хлев,
и нам вещая,свой открывает чинно зев.
-Его словам безропотно внимаем
и про себя,в словах благословляем,
ведь он кормилец нам и наш родной отец,
пусть отправляет нас потом на холодец.
-А,что вы все?-Пернатые бродяги,
туда-сюда снуёте в небесах,
от своей жизни стали словно скряги,
и побираетесь на жнивьях и лугах.
-Уж лучше сытой доли нет желанья,
чем промерзать в свободной нищете,
и нет минут счастливей воздаянья
когда ты с властью на одном крыле.
-Все мы,единой партии питомцы,
она дала нам тёплые места,
и даже-если вдруг погаснет солнце,
она сама согреет нам бока.
Так говорил индюк и в трепетном экстазе
совсем уже забыл про журавля;
а тот,склевав зерно на этой птичьей базе,
набравшись сил,взлетел под облака.
Нет-это раболепное коварство
не подойдёт для вольных журавлей,
пусть нет в твоём гнезде шикарного убранства
и пища индюков вкуснее и сытней.
Уж лучше быть свободной,вольной птицей,
и корм себе нелёгкий добывать,
чем глупым индюком на свет родиться
и совесть на кормушку променять!