Переходят медленнее спящего
мартовского золота растрат
тени через призму настоящего
в никому расцвеченный закат.
Лёд тончает, расправляя четкие
контуры до перспективы дна,
города процежены решётками
в нёбе неостывших имена.
И опять сквозь подреберье с улицы
звуков разномастный рикошет,
то ли это музыка сутулится,
то ли это пульса экорше