Его глаза были слишком открытыми, и это многих смущало …
Нет, они не были открыты слишком широко, словно у изумлённого или возмущённого человека.
И не были по-детски наивными и доверчивыми.
И не казались излишне честными, как у воришки.
Они были открыты так, будто он видел не только происходящее перед ним, но и всё,
что происходит сейчас в мире, что происходило раньше и что может произойти потом.
Открыты так, как будто он хотел, чтобы каждый посмотрел в его глаза и понял что-то важное,
необходимое, главное. Если не поймут, он готов был терпеливо объяснять словами –
и это тоже читалось в его глазах.
Ещё в них читались любовь и печаль, и что он готов умереть за вас. Это было самым непонятным,
и потому настораживало и пугало! И его заставили закрыть глаза навсегда, как они надеялись,
чтобы не открывать по-настоящему свои собственные глаза.
Как его звали, вы все знаете, хотя на разных языках имя его звучит немного по-разному.
А посмотреть ему в глаза не поздно и сейчас …