Фонарь повешенный на рее,
болтался ветры обжигая,
из мира старых каруселей,
забытым скрипом - жизнь другая.
Его ещё не снял электрик,
столб деревянный покосился,
под то списали много денег,
а он во благо все трудился.
Скрипел, стонал, махал кадилом,
то лево, право освещая,
а то бросал улыбку мило
столбу бетонному мигая.
А тот стоял в костюме сером,
надменно оком созерцая,
на мир, где все ходили в белом,
его тональность обретая.
Плевать ему на все хотелось,
он мог и днём блистать, как ночью,
бросать на утлую окрестность
налогом созданную порчу.
И только морщился брезгливо,
стеклом рифленого забрала,
на скрип дешевого кадила,
с которым их судьба связала...