В суете и ненастье прорываясь к Москве,
Не надеясь на счастье, он писал на заре
Той истории страшной и печали немой.
Хлудов злой и бесстрашный говорил сам собой.
Сон погибшей России на развилках дорог.
Их герой не осилил и оставил их бог.
Но зачем он остался в комиссарской Москве.
И любил и метался по кровавой заре.
Были дни беспросветный, были ночи страшны,
Заслоняясь от ветра мы погибнуть вольны.
Дева пела не в хоре, на ветру, на Тверской
С нею Рыжий все спорит, и подарит покой.
Это трусость тирана и бессилие героя,
Их вели неустанно в мир кошмаров, изгоев.
И Елена с Татьяной снова спорят у края,
Возвращается Анна, но стихов не читает
В мире снов и иллюзий, в суматохе обмана,
Свет и тьма все дерутся, ну а жизнь не желанна.
И до точки отсчета ничего не осталось.
Даже Гелла в тумане, в пустоте затерялась
И снимают по новой сон его генерала,
Там туман, там основа, там Россия стояла.
Обреченный на муки и не видя исходя,
В пелену той разлуки Мастер снова уходит..