ЮНОШЕСКИЕ ВИРШИ
Шестнадцать мне, но я ещё не тот, кем стать хотел.
Мне грешного поэта дан удел.
Не знаю, награждён ли я природным даром,
Но в вихре вдохновенья с юношеским жаром
Я изливаю полноту души моей,
Встревоженной порывами страстей
И сердцу милыми красотами природы.
Увы! Не возвратить мне прожитые годы,
Прошедшие в беспечных шалостях.
Я вспоминаю их слезами на глазах
И думаю: тому уже не быть,
Что детскою душой успел я полюбить.
* * *
О, Боже мой, как я скучаю
Средь делом занятых людей,
Конца урока жду скорей
И никого не замечаю.
Утопший в сумраке незнаний,
Я равнодушен ко всему,
Но больно сердцу моему
Услышать звуки порицаний.
Я не хочу, хоть заслужил,
Хоть я лентяй и все пороки
В себе одном соединил
И стал прогуливать уроки.
* * *
«ФРЕГАТ»
Шумит, шумит кафе-кабак
Весельем и тоскою,
Стоит от дыма полумрак
Туманной пеленою.
Кто суетится и кричит,
А кто среди шумихи
Один в раздумии сидит,
Подавленный и тихий.
А там, где машут и зовут,
Бывает временами –
Официанточки снуют
С красивыми ногами.
За стойкой молодые люди
Болтают пошло вслух,
Беря за ляжки и за груди
Знакомых пьяных шлюх.
В одном конце внимаешь звуки
Признания в любви,
В другом – мелькают чьи-то руки,
И всё лицо в крови.
И совесть где-то в глубине
Лепечет мне упрямо,
Что я на дне, что я на дне…
Что это яма, яма…
Но приглушённое нытьё
Я стопкой усыпляю,
И вот уже буквально всё
Люблю и принимаю.
* * *
Никогда не унижаюсь,
Гордость брошена
На кон.
Кончу жизнь, как Полежаев,
Как Григорьев
Аполлон.
Где, когда
Любили гордых?
Любят люди с давних пор
Льстиво-скромненькие
Морды
И нескромно-льстивый
Хор.
Да, горька поэтов
Участь.
Малый холмик,
Жалкий крест –
Власть цивильная,
Не мучась,
Затоптать велит
И снесть.
* * *
Я б хотел сгореть в закате,
В красном бешеном огне.
Но, наверно, на кровати
Умереть придётся мне.
Я б хотел в любви признаться
Лишь Венере, лишь богине.
Но смогу ль я повстречаться
С мифом, образом, святыней?
Я давно мечтал: поэтом
Стать большим и не иначе.
Но, как видимо, и в этом
Мне отказано удачей.