В таёжной колыбели океана,
Где хвоя сосен, в виде парусов,
Женьшень растёт под сводами тумана,
И прячет свою силу под засов.
Пронзая край небес, обетованных,
Не опорочив водной глади ткань,
Блуждает месяц в грёзах несказанных,
Стирая напрочь вековую грань.
А на плантациях живых явлений,
Среди скалистых чанбайшаньских гор,
Связуя мир из многих поколений,
Сей корень очаровывает взор.
Панцуй не избалован ярким светом.
И даже в солнечный, погожий день,
Он притенён.И, кажется при этом,
Что спит здесь императорский женьшень.
Растёт женьшень и набирает силы.
"Юнеско" для него, как отчий кров.
И льёт свой свет небесное светило
По склонам гор и выступам холмов.