Неровный почерк силится взлететь,
чирикая, с бумажного пространства,
что поздно, что бессмысленно быть впредь
и надобно по-доброму расстаться,
что зря глядели в тысячи зеркал,
высматривая лиц несовпадение,
что с линии ресничек исчезал
крылатый ангел в белом оперении,
что тягостно, что холодно внутри,
что личная свобода – где-то в шаге,
что только клетку птицам отвори...
Но буквы повисают на бумаге.