Красное – это чёрное, когда запекается.
Когда закипает кровь, и мозги заполняет ярость.
Ярило, Ярило, не жги меня так жестоко.
На площади врыты столбы. Сколько висит там? Сколько
песельников весёлых? Висельников отпетых? – Лето
Господне. Вот когда начинается школа, она ж университеты. –
А у избушки в лесу, на тыне, на остро отточенных кольях – головы, тулова, головы.
Воронам – пир: мясо с прекрасной кровью (из Парижа – с любовью).
Запекается кровь под солнцем, становится коркой.
– А где же тут наша порция? – прибежали презлые волки.
Серое к серому. За волками следом примчались крысы к обеду.
– Ну что? За победу!
Скушали бабку с дедом, внучку да жучку. Нет, внучка – та ещё сучка:
Залезла на сук и кричит во весь голос:
"Я – Суок, я сукова баттерфляй, ватер поло-
вина. Кстати, налейте вина! Из виноградной крови, чтоб напитать мне жабры.
Я ведь ещё и Царевна Лягушка как бы, плюс медведи и Маша, весна Боттичелли.
Покатай меня до утра на ветвях-на качелях.
Сук-косатка, когда уже приплывёшь?"
А на площади и у тына, как прежде, идёт делёж.
Политтехнология – это наука добычи пищи: хватай и хавай!
Ну, кто там шагает левой, когда тебе объясняют внятно: "Правой!"
Пустое пусто. В капусте немного калорий. Кочан не из теста.
– Кусто, есть для ваганта в бочке вакантное место?
Возьми пассажира, пока ещё жив он. Пригодится в дороге.
В этом подводном, поднёбном мире живут осьминоги.
Их щупальца – в мыле, и рты их – мыло, чтоб пускать пузыри.
Чтобы косатки, крысы, волки, чьи лица в пуху и в саже,
вышли в герои из фоновых персонажей.
И были сыты, обуты, одеты, рожали деток.
Чтоб катались в росе по траве на поляне Красной.
Ясно вам, нищеброды? Ясно?!
Кусто за всех отвечает: мол, не учи учёного –
практикую, умею, знаю: красное – чёрное.