Алмаз не подчиняется годам,
А боль не обратится в малость,
Сверкнув по телу словно шрам,
Оставив жизни грубой шалость.
Какой мне смысл в этой боли?
Ведь в ней не мысль, не мораль,
Я для неё теперь в неволе,
Мой гордый стан теперь - хрусталь.
Она сидит точно под сердцем,
Захочет - что-нибудь кольнёт,
Всецело управляет тельцем,
Терзает плоть и кровь сосёт.
Гораздо хуже временами,
Когда наскучат ей забавы,
И вместо медленной расправы
Её вдруг поболтать несёт.
Расскажет в красках, с шумом, плясом,
Напомнит всё, уж ты поверь.
И с грозным видом в минус двадцать
Бездушно выставит за дверь.
И так и дрогнешь ото льда,
Ища спасение снаружи,
От двери к двери и туда,
Где кто-то как и ты простужен.
Но мне плевать на холода,
Плевать на кровь, плевать на тело,
Мне лишь бы знать наверняка,
Чтоб звёздочка моя горела,
Чтоб каждый нож и в спину, и в грудь,
Случайный или с холодным расчётом,
Смог бы мне в будущем счастье вернуть,
Смог бы мне стать новым полётом.