Гавани вырез, обласканный тишиной,
вздрагивает, вспоминая соленый шепот
кромки застывшей, страдающей немотой
глади, впитавшей рассеянных капель ропот.
Рваное лезвие молний по рукоять
мрачный архангел вгоняет в беззвучность дали;
огненный меч затухает, ударив в рябь,
только волны незаживший рубец оставит.
Птицу ютит почерневших ветвей клешня,
облаком тертое небо слегка лоснится;
и одинокий охотник страницу дня
не помечает мелькнувшей искрой лисицы.
Черная точка, безвыходец из людей
слушает как по руке пробегает эхо -
эхо присутствия, прикосновений, дней
прошлых, а ныне лишь горных пустых доспехов.