My glass shall not persuade me I am old,
So long as youth and thou are of one date,
But when in thee time's furrows I behold,
Then look I death my days should expiate:
For all that beauty that doth cover thee
Is but the seemly raiment of my heart,
Which in thy breast doth live, as thine in me.
How can I then be elder than thou art?
O therefore, love, be of thyself so wary
As I not for myself but for thee will,
Bearing thy heart, which I will keep so chary
As tender nurse her babe from faring ill:
Presume not on thy heart when mine is slain;
Thou gav'st me thine, not to give back again.
Я во вражде со старостью моей:
А ты ровесник юности — и вот
Я молод! Но состариться посмей —
И я с тобой угасну в свой черёд.
Сияешь ты — и сердце оживит
Любовь в груди не меньшей красотой!
Тебе отдам я сердца юный вид,
Ты мне — своё. Нам время — звук пустой.
Себя от всех напастей сбереги,
Я для тебя себя беречь начну,
Как нянька посреди забот благих
Святую соблюдая тишину.
Храни моё, покуда хватит сил,
Своё отдав — обратно не проси!