Окно и свет пленились бархатом потёртым,
И прошлое застыло время воском от свечи,
Остыл в шагах давно паркетом перетёртым,
Мир суеты, закрытой двери сломаны ключи.
На пыльный гобелен и обветшалым стенам,
Подгнившие свои нелепо прислонив бока,
Резной комод из дуба в возрасте почтенном,
Век молча доживает так судьба его жутка.
Холодная кровать под некогда убранством,
Сквозь пыльную тоску давно не видя сны,
Коль знала бы тогда, сказала бы останься,
След выстужен давно, последний от спины.
Жил ветром потолок плетений паутинных,
Как парус корабля седлавший сквозняки,
Увядшей суеты тьму трупиков мушИнных,
Поспевшим виноградом бросая в уголки.
Растрёпанный камин всё лоно из огарков,
Сквозь копоть дымохода молился на луну,
Стыл голод от огня, от жизни недостатков,
Песнь заводя противно к очередному дню.
Остался без хозяев, как преданной собакой,
На дно с петлёй на шее в съедение червям,
Неизданный роман, горящей в прах бумагой
Душе его болеть, ржаветь гвоздям-костям.