Мы так скоры все на расправу, что в день стареем на сто лет,
И обнажая бой свой с правдой его не ведаем конец.
Не ведаем себя в поступках, когда холодный нож приняв,
Наш пульс старается как будто своим теплом оскал унять.
Как будто раненый от боли, как будто страшный дикий зверь,
Так принимаем почему то с ней бой, как тысячу смертей.
И вечен спор с своей же правдой и вечны павшие бойцы,
И бесконечны наши страхи, что все таки мы не правы.
И оправдания чеканят монеты словно с серебра,
На них мы покупаем правду тех, кто поддержит нас сполна.
На них мы забиваем гвозди в таблички множества имен,
До безобразия похожи между собой с покон времен.
Мы одержимы жаждой мести низвергнуть всех кто нам не мил,
И встав с коленей постепенно нас поглощает свой же ил.
Мы так скоры все на расправу, что зажигаем фитиль вновь,
Над нескончаемой утратой всего, что дорого до слез.
Мы поджигаем флаг победы над изголовьями всех тех,
Кто пал под нашим тяжким бремем и кто составил наш "успех".
Порой безжалостно жестоки наши поступки и слова,
Наши пороки безрассудны и лицам этим нет числа.
И застывают вдруг столетия, сто дней прожитых в суете,
В обрывки дней словно одеты вся ветошь прожитых потерь.
И в нищете своих суждений и павшей от греха души,
Расправой скорой час свой метим последний в собственной глуши.