Утро накануне. Лимин А.П.
- Деда, милый расскажи, как участник той войны.
.Где ты встретил тот кошмар и как на фронте воевал?
- Слушай, внучек, расскажу, про тот кошмар, про ту войну.
Когда лето наступает, папа с мамой отправляют,
К деду, к бабушке моей, отдыхать среди друзей.
Чтоб природой любовался и блинами наедался. А бабуля у меня, блины готовила тогда.
Ел и с мёдом и с черникой, со сметаной, с голубикой.
Ой! Как вкусно было жить и рыбачить, в лес ходить.
И в тот страшный первый год, отдыхал я там и вот…
- Надоело мне лежать, душно в доме было спать.
Вышел тихо я за дом. Колдовство парит кругом.
Из-за леса на меня, солнце светит мне в глаза.
Сосны будто притаились, видно с ветром помирились.
Речка - зеркало течёт и изгибам счёт ведёт.
Только изредка на ней слышен плеск от окуней.
Облаков на небе нет, только яркий синий цвет.
Вот трава уже проснулась и росой ополоснулась.
Осмотрел я всё вокруг, крепко спит природа друг.
Здесь присел я на крыльцо и прикрыл рукой лицо.
Без будильника на слух вдруг проснулся наш петух
Тут петух курчит подъём, чтобы курам сбить их дрём. А Бурёнка вдоль села перекличку начала.
И из каждого двора слышно ” Му…” доить пора.
Тут бабуля как всегда бодро с вёдрами пошла.
Солнце нежно приласкало. Тишина подушкой стала.
Одеяло воздух свежий, да и я уже не прежний.
Раньше это не ценил, потому что малым был.
Незаметно задремал. Сна конечно, не видал.
- Грохот вскоре разбудил, в землю жаркую зарыл.
От жары и духоты и пугаясь темноты.
Стал руками я копать, чтобы было чем дышать.
Тут увидел солнце свет, будто шлет оно привет.
Откопал себя с трудом, чуть не тронулся умом.
Что случилось - не пойму всё, в огне и всё в дыму.
Землю бедную трясёт, свист, и рёв - всё достаёт.
Головы боюсь поднять, а то можно потерять.
Где бабуля и где дед? Ничего себе рассвет!
В небе рёв стал затихать, перестало всё дрожать.
Я на миг закрыл глаза, чую, что пришла беда.
Словно крот, я из норы вдруг попал на пир чумы.
Запах гари, дым и стон… самый страшный вижу сон.
Вместо дома моего, одна лишь яма от него.
Голова вдруг закружилась, тошнота тут появилась.
В раз сознанье потерял и на землю я упал.
А когда пришёл в себя, приоткрыл свои глаза.
Веки так отяжелели, что смотреть не захотели.
Только слышу кто - то рядом, Богу молится с обрядом.
И на стон не громкий мой оборвал молебен свой. - Ты, Андрей, лежи, лежи, хвори дай быстрей уйти. - Вы скажите, где дедуля и любимая бабуля?
- Нет их больше у тебя, в миг война всех унесла.
Немец гад, на нас напал, он бомбил и в дом попал.
Как вот ты живым остался, знать счастливым ты удался.
Сердце сильно защемило и слеза лицо залило.
- Ты Андрюшенька, поплачь. Гитлер нелюдь и палач.
Он на нас пошёл войной. Ну а ты, езжай домой.
Граница здесь не далеко, поди родным там не легко.
Мы поедем на вокзал, чтоб папа, в городе встречал.
А пока ты полежи, молока попей, усни.
Тётя Люба проводила, в поезд молча посадила.
Сетку в руки мне дала, окрестив, домой пошла.
В сетке хлеб и молоко, яйца, зелень вот и всё.
Сел поближе я к окну вслед ей добренькой смотрю.
Как - то вериться с трудом, что эту боль переживём.
Нет ни бабушки, ни деда. Как сказать отцу про это?
Он всегда их так любил, им писал или звонил.
На вокзале суета - вагон заполнен до конца.
Тут гудок звучит уныло, поезд тронулся лениво.
Слёзы хлынули ручьём, не вернусь в наш больше дом.
Всё, что видел я в окне, это видел на селе.
Часть домов снесло под корень, часть сгорела вся дотла.
А какой была красивой вся деревня у меня.
Ущипнуть себя пытался, но проснуться отказался.
Поезд медленно ползёт, машинист глядит вперёд.
Вдруг разбито полотно, остановит поезд всё.
А то мало ли чего, пойду помочь чинить его.
Достал из сетки молоко, прокисло, видимо, давно.
Понятно это для меня, кругом жара и духота.
Аппетита, честно нет, где же бабушка и дед?
Пред мной они стоят: поцелуют, пожурят.
Не представлю жизнь без них, без добрых, любящих, родных.
Самолёта слышу вой. Тут стрельба, начался бой.
Взрывы, где -то далеко, тут ба - бах, я понял всё.
Поезд резко тормозит, из вагона дым валит.
Слёзы, крики, суета, все на выход, толчея.
Из вагонов, в россыпную, все бегут, кричат впустую.
Только несколько солдат в кресты стреляют наугад.
Не боятся мужики и ни взрывов, ни пальбы.
Вот с таким - то мужиком, всех врагов мы перебьём.
Из ружья по самолётам стрелять спокойно и с разворотом.
- Мальчик миленький пригнись, вдруг убьёт, быстрей ложись!
Тётя за руку схватила, на землю силой уложила.
И прикрыв меня собой, прижала сильною рукой.
Со свистом пули пролетели, злую песенку пропели
Тут почуял, что спина, чем - то видно залита.
Да и тётина рука отпустила вмиг меня.
Тяжелее она стала, и дышать вдруг перестала.
Страшно мне вот так лежать, перестал и я дышать.
Всё прислушаться хочу, дышит тётя наяву.
Стал к себе я громко звать, чтобы помощь оказать.
Два солдата подбежали, тут же помощь оказали.
- Ну, парнишка, что с тобой, весь в крови, а сам живой.
А вот, мамочка твоя, от пуль фашистских померла.
Так тебя она спасла, и смерть твою с собой взяла.
Вот и помни, дорогой, мать свою, пока живой.
Никому я не сказал, что эту тётеньку не знал.
В одну яму всех сложили, а потом и схоронили.
Сколько их - я не считал, только слёзы вытирал.
Так увидел день войны, весь в слезах и весь в крови.
-Неужели деда ты, так увидел день войны.
Сердцем ужас понимаю, но войны не представляю.
- Дай то Бог! Чтоб ты малец, не видел в жизни ужаса венец.
- За что медаль ты эту получил, не уж то фрица сам убил?
- Во фрицев внучек не стрелял, я партизанам помогал.
От командира я заданье получил, к фашистам мне проникнуть в тыл.
Я это делал много раз, но здесь особенный приказ.
Какие пушки, где стоят, чтоб не губить своих ребят.
Я командиру рассказал и даже план нарисовал.
Фрицев всех в бою убрал и наших он не потерял.
- Деда так ты у нас герой! Хотя ты очень молодой.
- Герои все остались там. Спасибо им за данную свободу нам.
Я часто вижу их во сне, все закопченные с улыбкой на лице.
И машут мне они рукой, желая всем нам счастья и покой.