И было бы мне хорошо,
если б ни свет, ни заря
сердце не прошивали
всполохами января.
Того, бесконечно серого,
но полного искренней веры
в порядочность человека,
отмеренную не в меру.
Веселье последнее висельника,
как горе горчайшего пьяницы,
при нем навсегда останется.
А подлость гения —
удар по каждому,
слышавшему его хоть однажды.
И не могу забыться
даже теперь,
наглухо закрывая окна и дверь.
Не прикажешь мелодии
замолчать в голове.
Вот и живу — вроде
и на свету, и во мгле.
Когда за речкой
по встречной
несётся что-то,
не увернуться людям.
Так и по мне проехались ненароком
среди суматошных буден.
Только теперь не бывает срока
давности у проступков этих.
Даже гений ответит.
И не важно,
что не тело, а душу,
искалечил,
прежде славно покушав.
«Мир хижинам, война дворцам!” —
лозунг нравился нашим отцам.
Неужели опять на уши ляжет?
Время покажет.